На берегах Гудзона. Голубой луч. Э.М.С.

22
18
20
22
24
26
28
30

Караульные покрикивают на людей, бьют их нагайками, когда те замедляют шаг.

Человеческое стадо не оказывает ни малейшего сопротивления; никто не произносит ни слова. Люди покорно переносят пинки и удары и быстро идут вперед, устремив пустые взоры в пространство.

Когда они проходят мост, их окружает новый караул и загоняет в большое каменное здание.

В ярко освещенной комнате стоит человек. Он тщательно осматривает каждого из прибывших, оттягивает веки, смотрит зрачок. Лицо его передергивается, он беспрестанно кусает губы, судорожно сжимает руки. Его большие лихорадочно горящие глаза пылают жестокой ненавистью.

— Идемте, доктор, — тормошит его один из вооруженных револьверами людей. — Сейчас подымут мост.

Врач идет за ним; как только он сходит с моста на большой Адский остров, мост подымается снова. Врач скрывается во мраке. Неслышно, крадучись, следует за ним стража.

Врач направляется не к своей хижине; он идет мимо большого фабричного здания, подымается на холмик и звонит у дверей белой виллы.

Несмотря на поздний час, гостиная, ярко освещена. Два хорошо одетых, упитанных господина играют в карты.

Врач входит.

— Мне нужно поговорить с вами, мистер Лэй.

Старший из двух бросает на него изумленный взгляд:

— Вы, Соммервиль? Так поздно? Неужели вы не можете подождать до утра?

— Нет, я не могу ждать ни одного часа, ни одной минуты. Я больше не вынесу этого. Я должен уехать.

— Вы подписали пожизненный договор, — холодно возражает Лэй.

— Я больше не вынесу этого, я схожу с ума. Отпустите меня.

— Вы подписали договор.

— Я не знал в чем дело. Меня обманули. Вы не имеете права задерживать меня. Через десять дней снова прибудет пароход; я знаю, ведь нам нужен новый материал. — Соммервиль мрачно улыбнулся. — Старый износился. Сегодня опять вывозили мусор. С этим пароходом я уеду.

— Вы не уедете.

— И когда я вернусь домой, — закричал молодой врач вне себя от волнения, — я выведу вас на чистую воду! В Америке было немало скандалов, но такого она еще не знала. — Он глубоко вздохнул. И с каким удовольствием я прочитаю в газете, что…

— Что доктор Герберт Соммервиль приговорен к двадцати годам тюремного заключения, — с саркастической улыбкой перебил его Лэй.