Глубокой синевой сияет и переливается под сверкающим небом Караибское море. Теплый ветер подхватывает ароматы на бесчисленных больших и малых островах и разносит их далеко кругом. Пестрые цветы наряжают острова в яркие краски, пряные растения струят тяжелые благоухания; очарование, восхитительная многокрасочность, буйная жизнь царят в этом земном раю.
Два маленьких островка лежат в стороне от морского пути; ни один из совершающих регулярные рейсы пароходов не заходит в их гавань. И если, время от времени, в бухте показываются грузовые пароходы, то развевающийся на них незнакомый флаг говорит о том, что это частновладельческие суда. Они стоят там некоторое время на якоре, потом снова уходят. Ни одно встречное судно не знает, откуда и куда они идут.
Когда-то оба острова были связаны узким перешейком, однако последний был срыт, и теперь острова соединяет широкий подъемный мост. Последний обыкновенно поднят, тем не менее с обеих сторон всегда стоит вооруженная охрана, и всякий желающий перейти мост должен предъявлять пропуск.
На большем из этих островов высится огромное здание, напоминающее внешним видом современную фабрику: большие залы с широкими окнами, через которые доносится гул машин, высокие, вздымающиеся к нему трубы. Фабрика тоже окружена охраной: здоровенными молодцами зверского вида с револьверами и резиновыми нагайками за поясом.
Восточная часть острова представляет собою маленький, обсаженный великолепными деревьями, холмик. Здесь посреди большого парка стоит снежно-белая, вся увитая розами, вилла. Ее тоже охраняют два караульных.
Весь остальной остров усеян разного размера хижинами и производит впечатление маленького поселка. Магазинов, однако, здесь нет. Один единственный большой товарный склад по-видимому удовлетворяет все потребности населения. На улицах почти не видно женщин, и, что особенно странно, — на всем острове не встретишь ни одного ребенка.
Измученные люди, с каким-то серо-белым цветом лица и с безнадежно устремленными в пространство взорами, едва передвигают ноги. Рабочее время на большой фабрике ограничено пятью часами в день, однако возвращаются домой рабочие с таким изможденным видом, словно они работали десять часов или еще больше. Они вваливаются в дом, торопливо и без аппетита проглатывают свой обед и бросаются на постель, чтобы в тяжелом свинцовом сне пролежать до следующего утра.
Этот остров не упоминается ни в одном учебнике географии. Несколько лет тому назад один приезжий назвал его Адским островом, и это прозвище осталось за ним в устах обитателей.
На меньшем острове стоит одно единственное каменное здание. Вдоль берега тянется огромное кладбище, своеобразное кладбище, на могильных плитах которого нет имен. Безыменные мертвецы покоятся под пальмовыми и перечными деревьями; синие волны тихо плещутся о прибрежные холмы.
Берега этого острова тоже охраняются, но караульных здесь меньше, чем по ту сторону моста.
Здесь тоже живут люди, своеобразные существа, которые бродят как тени, с пустыми, устремленными вдаль взорами. Вот двое встречаются. Один смотрит на другого и хриплым голосом произносит:
— Я ведь знаю тебя! Кто ты такой?
Другой беспомощно поднимает глаза:
— Кто я?
Он хватается обеими руками за голову, сжимает виски, словно это помогает ему думать, затем безнадежно качает головой и повторяет жалобным тоном обиженного ребенка:
— Кто я — я не знаю!
Обе тени вздрагивают и, словно в надежде на помощь, одна тень хватает другую за руку. Рука в руке идут они дальше, тащатся на кладбище, где лежат безыменные мертвецы.
Ночь. Черная, ароматная, душная тропическая ночь. Гремят цепи. Мост между адскими островами опускается.
Горят фонари.
На большом острове, возле моста, стоят человек тридцать мужчин; они жмутся друг к другу как стадо баранов. За ними караульные с револьверами в руках.
ebooksa