2. Уйти со службы нельзя только в разгар битвы, а так – пожалуйста, в любой момент; иными словами, в ста процентах случаев для девятнадцати из двадцати добровольцев и в девяносто девяти процентах случаев для тех, кто служит в федеральных учреждениях и проходит по военному ведомству.
3. Никакой воинской повинности. (Я категорически против призыва как в мирное, так и в военное время, о чем неоднократно заявлял в художественной и документальной прозе, с трибун и в яростных спорах с экспертами. Я принял присягу в 1923 году и верен ей с тех самых пор. И я горжусь своей семьей в основном потому, что за более чем два столетия никто из моих предков не служил по призыву: все отправлялись в армию добровольно. Воинская повинность, по определению, является недобровольной, кабальной, аморальной и, вопреки мнению Верховного суда, антиконституционной.)
4. Критика: «Государство в „Звездном десанте“ – откровенно милитаристское». Прилагательное «милитаристский» – производное от существительного «милитаризм», которое трактуется по-разному, однако ни одно из словарных значений нельзя применить к описанному в романе государству. Ни один военный или гражданский служащий не вправе голосовать и занимать выборные должности, пока не уволится со службы и не пополнит ряды обычных людей. Более того, в романе ярко подчеркивается неприязнь к военным со стороны гражданских. У военных вообще мало шансов дожить до получения привилегий, а те, кто доживают, начинают голосовать в лучшем случае лет в сорок.
«Эта книга прославляет вооруженные силы!» Ну наконец-то, первое замечание по существу. Да, прославляет, в частности – БНП, бедных несчастных пехотинцев, пушечное мясо, тех, кто своими уязвимыми телами заслоняет свой родной дом от ужасов войны, зачастую не получая никакой награды. «Солдат – такой, солдат – сякой, и грош ему цена. Но он – надежда всей страны, когда идет война»[84].
Лично мне грех жаловаться на службу. Моряка можно убить, но почти нельзя ранить – разве что на реках Вьетнама. Редкий моряк умирает холодным и голодным, обычно его смерти предшествует сытный обед, горячая ванна и безмятежный сон в мягкой постели. Такой рай есть только на флоте и еще в ВВС. Но вспомните Корею, Гуадалканал, лес Белло, вспомните Вьетнам. Водородная бомба не упразднила пехотинца, напротив, сделала его ключевой фигурой… ему выпала самая тяжелая работа, и он достоин всяческих почестей.
Прославляю ли я вооруженные силы? Конечно. Иначе не сделал бы их своим призванием и не оставался в списках резервистов без малого пятьдесят шесть лет.
Однако, на мой взгляд, истинная причина нападок на «Звездный десант» кроется в другом. Уверен, критиков коробит сама мысль о том, что право голоса нужно заслужить, а не раздавать всякому, чей возраст больше восемнадцати и кто имеет температуру тела около 37 °C.
Но дармовой закуски не бывает.
Демократия рушится, когда плебс осознает, что сам может голосовать за хлеб и зрелища для себя… какое-то время. Почитайте историю или газеты: сейчас мы наблюдаем то же самое. Подумайте, не пора ли ввести четкие требования (помимо температуры тела) к избирателю, чтобы, голосуя, он по-настоящему радел за будущее своих детей, внуков – и за ваше будущее в том числе. Отцы-основатели не собирались давать право голоса всем подряд – их дебаты и ранние законы тому доказательство. По их мнению, избиратель должен занимать стабильное место в обществе: владеть землей, использовать наемных работников, иметь опыт в торговле и прочее. Однако сейчас никому нет дела до отцов-основателей, этих дремучих невежд, не знавших телевидения (бывали в музее-усадьбе Томаса Джефферсона?), поэтому я предлагаю повысить сознательность электората, введя особые «избирательные налоги». Можно учредить:
А. «Удивительную республику Гондур» Марка Твена, – если не читали, рекомендую.
Б. Государство, где за наличные (или в рассрочку) любой может приобрести неограниченное число голосов; вырученные деньги станут главным источником пополнения государственной казны, не считая доходов от продажи услуг на свободной конкурентной основе. В результате возникнет новое правительство, способное удивить население – и не раз. Олигархи захватят власть? Что, серьезно? Какой миллионер согласен разориться ради пары сотен дополнительных галочек в бюллетене? При нынешней системе, где правит температура тела (и мертвые души), купить выборы значительно дешевле, чем тратиться на контрольный пакет голосов. Точные цифры не поддаются исчислению… но подозреваю, что плата за право участвовать в выборах (скажем, двадцать тысяч швейцарских франков) вызовет еще меньше энтузиазма, чем перспектива отслужить два года.
В. Государство с базовыми требованиями к интеллекту и образованию. Например, вы заходите в избирательную кабину и решаете квадратное уравнение, сгенерированное компьютером в индивидуальном порядке для каждого голосующего. Если ответ верный, компьютер открывает доступ к бюллетеню. В случае ошибки система блокируется, звучит громкий сигнал, над кабинкой загорается красная лампочка, и вы выскакиваете оттуда, с лицом, красным от стыда, сознавая себя полностью непригодным (в силу глупости или невежества) для принятия взрослых решений. Удачи на следующих выборах! При такой системе нет необходимости вводить возрастные ограничения – умненькие двенадцатилетние девочки будут спокойно участвовать в выборах, зато их матери (и отцы) десять раз подумают, прежде чем снова подвергнуться подобному унижению.
Вариантов масса. Вот навскидку лишь два. «Улучшаем генофонд»: никаких звонков и красных лампочек, кабина открывается автоматически – пустая. Не нравится «генофонд», сделаем «доход». На кону не жизнь, а кошелек. За вход в избирательную кабину вы платите эквивалент восьми граммов золота в местной валюте, решаете квадратное уравнение, голосуете – и получаете деньги обратно. В противном случае вся сумма идет в государственную казну. Гарантирую, с таким подходом голосовать будут лишь по-настоящему неравнодушные граждане и те, кто точно сумеет отбить свою сотню баксов.
Допускаю, с квадратным уравнением я слишком занизил планку – и для ай-кью, и для школьного образования. Если корни уравнения целочисленные, любой мало-мальски понимающий в цифрах щелкнет такую задачу как орешек, причем с завязанными руками и глазами. Однако, как недавно выяснилось, человек может с отличием окончить школу в Санта-Крусе, получить стипендию Калифорнийского университета… и элементарно не уметь считать. Так что давайте не будем усложнять ситуацию, хотя бы в переходный период.
Г. Мне абсолютно не важно, какими конкретно методами у нас добьются повышения сознательности электората. Главное – ужесточить требования в принципе, вырваться за рамки температурного критерия, пока он не уничтожил нас. Как вам такая идея? Почти полтора века женщин не допускали до выборов. Последние шестьдесят лет они исправно голосуют… однако пропорция в правительстве не изменилась в лучшую сторону, вопреки обещаниям суфражисток.
Возможно, прошло слишком мало времени. Возможно, мужчины по-прежнему подрывают государственные устои… поэтому давайте запретим сильному полу голосовать в течение следующих ста пятидесяти лет. (Все честно. Моя мать впервые проголосовала на пятом десятке.) Но не будем останавливаться на достигнутом. Кого мы видим на выборных должностях, в судах, среди адвокатов? Множество мужчин и ничтожно мало женщин.
Лишаем мужчин права занимать выборные должности и работать в судебных органах и делаем законодательство монополией женщин.
Бред? Однако в год моего рождения все так и было – только наоборот, даже в тех единичных штатах, где женщины имели право голоса еще до девятнадцатой поправки. (Редкие исключения не в счет.)
Кстати, когда мужчины-адвокаты лишатся насиженных мест, в стране появится масса неквалифицированных чернорабочих – сейчас их днем с огнем не найти. По крайней мере, мне не удается уже три месяца, хотя деньги предлагаю хорошие. Из адвокатской братии оставим только настоящих профи, пусть трудятся секретарями у адвокатесс – бедняжки будут работать на износ. Правда, недолго. Можете представить, чтобы женщина-судья (если ей не препятствуют коллеги-мужчины) разрешила адвокату шесть недель выбирать присяжных? Или месяцами тянула с вердиктом? Женщины от природы практичнее мужчин. Их к этому вынуждает биология.
Раз уж мы коснулись биологии, не грех развернуться по полной. Если женщина не рожала, ее социально-экономическая функция будет такой же, как у мужчин, каких бы консервативных взглядов на секс она ни придерживалась. Лишь женщина-мать точно заинтересована в будущем. Так что давайте ограничим избирательное право, право на выборные должности и юридическую практику женщинами, имеющими детей.
ebooksa