Четверо

– Конечно, можно было бы оставить кого-нибудь одного здесь – для верности. Но это плохая идея. На планете вы нужны все. Наша основная работа – на исследовательской станции, которую мы построим. Там будут нужны все, – повторил он.

– Может, проголосуем? – предложил Гинзберг.

– У нас не парламент, – сказал Лазарев. – Я командир. Мы не переносим высадку. Крамаренко, информация про сорок девять часов точна?

– Абсолютно.

– Значит, нам надо сесть не позднее этого времени. Всё, никаких споров.

Он оглядел команду. Все сосредоточенно хмурились.

– Всё же эта вероятность, очень небольшая. Мы сейчас обсудили самое плохое развитие событий. Но, скорее всего, всё пройдёт нормально. Крамаренко, ты молодец. Все молодцы, вы все огромные молодцы. Чтобы всё прошло как надо, нам надо хорошенько поработать. Давайте начнём.

– Как бы эта вспышка на звезде не превратила планету в нашу могилу, – сказал Гинзберг.

Лазарев скрипнул зубами, подошёл к нему ближе, навис над ним.

– Чтобы я от тебя больше такого не слышал, – сказал он сквозь сжатые зубы.

Гинзберг зло посмотрел на него и промолчал.

– Нам пора работать, – сказал Лазарев всем. – Сейчас надо перепроверить работоспособность всех систем, возвращайтесь в свои отсеки и занимайтесь этим. Ной-гард, ты со мной – мы ещё не закончили наводить порядок в посадочном модуле. Потом – ужин. Потом – отбой и пятичасовой сон. Всё по расписанию. Больше до высадки не поспим. После подъёма начнём готовить к выброске грузовой модуль, чтобы он был готов, когда будем пролетать над точкой.

Лазарев ещё раз оглядел всю команду и понял, что надо сказать кое-что ещё.

– Гинзберг, извини, – сказал он. – Я не хотел быть грубым, нельзя, чтобы здесь звучали подобные мысли. Они вредят настрою. Можешь сейчас сходить в комнату «Авроры». Если не хочешь, не ходи.

– Схожу, – сказал Гинзберг, поправляя очки и вставая из-за стола.

– Хорошо. Потом приступай к работе. Всё, начинаем.

Десятичасовая проверка выявила несколько проблем. Заклинило аварийную дверь в медицинский отсек, которая должна закрываться автоматически при угрозе разгерметизации. Нойгард полчаса пошаманил над дверью и заменил дефектные провода. Всё заработало.

В одном из скафандров для высадки на планету не работала связь. Скафандры они взяли большие и громоздкие – человек не надевал их, а влезал внутрь через люк в спине. Конструкторы, не зная, каких условий ждать от планеты, решили защитить космонавтов по максимуму, используя все существовавшие наработки. Нойгард так и не понял, в чём проблема со связью, и систему пришлось полностью менять на запасную. На это потребовалось полтора часа.

При проверке оборудования, предназначенного для работы на планете, выяснилось, что полностью отказал один из метеозондов. Его решили попросту выбросить – метеозондов ещё пять штук, потеря одного несущественна.

В остальном всё оказалось в порядке.