– Так, настало время кое-что уточнить. Позволь тебе объяснить, что будет, если ты отсюда вылетишь – все равно по какой причине. «Супермакс». Пеликан-Бей. Тюрьма особо строгого режима. Ты знаешь, мой мальчик, что это такое, так? До конца своего срока ты больше не обмолвишься ни словом ни с одним человеческим существом. Можно считать, будешь погребен заживо. Это понятно?
Фрэнку потребовалось какое-то время, чтобы впитать эту информацию. Он не вернется в свою камеру, чтобы седеть и сохнуть, превращаясь в пыль. Он попадет в ТОСР, в «Дыру», где его больше никто не увидит, где о нем забудут так, словно его никогда не существовало. В «Дыре» заключенные сходят с ума.
Фрэнк напрягся.
– На такое я не подписывался. – Он постарался не пустить в свой голос ярость и страх, но у него ничего не получилось. Чувства неудержимо рвались наружу. Его переиграли, и он пылал огнем.
– Вижу, Киттридж, твой тон изменился, а? Теперь ты меня боишься. Хорошенько это запомни. Итак, если я прикажу тебе прыгнуть, что ты скажешь?
Молчание. Только это и осталось у него – и еще «Дыра». Проклятая «Дыра».
– Я задал тебе вопрос, Киттридж. Когда я задаю вопрос, я требую ответа, немедленно, потому что дважды я не спрашиваю.
– Как высоко? – спросил Фрэнк, неохотно, чуть ли не со слезами.
Похоже, его решение отправиться на Марс, принятое по своей воле, поставило его на самый край пропасти: если он сорвется, его ждет одиночное заключение до конца его дней. У него мелькнула мысль, что произошло бы, если бы он сразу же отказался от предложения Марка. Может быть, он уже находился бы там, в крошечной камере без окна, с комком ярости и сожаления в груди?
От той пули ему удалось увернуться. Фрэнк не знал, не мог знать, скольким до него было сделано то же самое предложение. Быть может, он был в списке последним. А может быть, первым. От сознания собственной значимости, уверенности в том, что его просто так не вышвырнут на обочину, не осталось и следа.
Его положение очень шаткое. Да, он это запомнит. И будет об этом сожалеть. До конца своих дней.
Потеряв над собой контроль, Фрэнк на какое-то мгновение показал всем своим видом истинные масштабы охватившего его ужаса. Он попытался вернуть на лицо безучастное выражение, однако дело уже было сделано. Мужчина в рабочем комбинезоне все видел и все понял.
– Скажи, что ты все понял? – спросил он.
Фрэнк понял все слишком хорошо.
– Да, я все уяснил.
Мужчина хихикнул и лишь запоздало попытался прикрыть усмешку рукой. Это был спектакль, не больше и не меньше, даже несмотря на то, что угроза была настоящая. Фрэнк, до сих пор не имевший особых причин ненавидеть кого-либо, даже того, кого застрелил, внезапно поймал себя на том, что искренне, всей своей душой уже ненавидит этого ухмыляющегося злобного идиота.
– По крайней мере ты не забудешь.
Фрэнк все еще кипел внутри. Отныне он никогда не будет свободен от страха, по крайней мере, до тех пор, пока не сядет в ракету и не отправится на Марс. Тогда и только тогда он избавится от этой угрозы.
Фрэнк отвернулся, чтобы хоть какое-то время не смотреть на мужчину в комбинезоне. Машина ехала вдоль горного хребта. Солнце скользнуло на запад, краски выцвели, оставив холодный монохромный пейзаж.
Дорога повернула на юг.
ebooksa