— Артём, омикрон…
Он отшатнулся, не понимая.
— Омикрон, — повторила она губами.
В голове всплыла их дурацкая считалочка — чтобы не скучно было ожидать выхода из транзакционного коридора после точки сборки они придумали короткую считалочку-абракадабру. На последней фразе всегда — на короткое мгновение обрыв связи с кораблем — следствие перегрузки нейросети.
…Омикрон, козява, два…
Он украдкой посмотрел: Кромлех отвлёкся на вошедшего к нему в кабинет офицера, тот докладывал что-то. Директор выглядел довольным и расслабленным. Как человек, у которого всё в кармане.
…Три с полтиной на нуле…
За прозрачными перегородками слева и справа — другие операторы-сенсоиды, в таких же, как Ульяна креслах. Они «ведут» вспомогательные суда.
…Старый выцветший бурбон…
Из коридора появился долговязый креонидянин, Артём без труда узнал в нём едва не навязанного Фокусу сенсоида, Паля Сабо.
— А, и ты уже здесь, пытаешься откачать нашу полудохлую птичку? — мерзкая ухмылочка.
…В нос ударил…
Артём размахнулся и наотмашь врезал ему под дых. Здоровый детина сложился пополам, неловко заваливаясь на бок и оседая к его ногам.
…омикрон…
В этот момент корабль, рубка, операционный зал внезапно погрузились во мрак. Вой сирены и вспыхнувшее красным аварийное освещение.
Быстро развернувшись к Ульяне, разорвал крепления, сгреб её в охапку и, перешагнув через растянувшегося на полу креонидянина, рванул к выходу, по едва отмеченным синим аварийным направляющим. Мембрана за спиной, едва выпустив их, захлопнулась.
За спиной послышалось движение, возня. Короткий залп светового оружия из дальнего конца коридора.
— Спасибо, так-то нам гораздо лучше всё видно, — пробормотал Артём, уворачиваясь и прячась за угол. Удобнее перехватил хрупкое тело девушки. Ульяна дышала прерывисто. По спине, из ран вдоль позвоночника стекала липкими каплями, впитывалась в белоснежную ткань форменных брюк, кровь.
— Не стрелять! — где-то за спиной орал Кромлех. — Они нужны мне живыми.
Шум приближавшихся шагов. Артём замер и вжался в стену, прикрыв собой любимую девушку. На развилке преследователи разделились — часть группы двинулась вверх по лестнице, часть последовала прямо.