Гортензия обернулась ко мне и легонечко ткнула локтем. Без слов было понятно: она уже наслаждается путешествием. Я кивнула, соглашаясь, что начало вполне удачное.
Уходили вдаль дорожные и почтовые столбы. Оставались позади города, более заслуживающих звания деревень, и деревни, ничего из себя не изображающие. Менялись лошади и кучера, пассажиры выходили размяться и снова спешили внутрь: мороз подправил дорогу, но не располагал к пешим прогулкам. Только во время шестой или седьмой остановки, ближе к вечеру, я заметила еще одного пассажира: кто-то решился рискнуть здоровьем и ехал наверху, рядом с багажным отделением. Укутанный в плащ и шарф, человек совершенно точно был мужчиной — это все, что я смогла разглядеть.
Мало ли кто и почему едет в Лютецию за полцены. В конце концов, границу просто так ему не пересечь. Беспокоиться не о чем. Почему же тогда я беспокоюсь, как последняя истеричка?
Чтобы отвлечься, согреться и не расстраивать раньше времени подругу, я купила в крошечной местной таверне то, что хозяйка упорно называла "безалкогольный грог". На поверку оксюморон оказался горячим компотом, в который пряностей добавили больше, чем прочего. Ошпаренный язык прекрасно отвлек от подозрений, а пряности неожиданно сработали как снотворное.
Дилижанс резко остановился.
— Шшш! Там что-то серьезное!
Все, кому позволяли места, прильнули к окнам. Невыразимое облегчение: никто нас не грабил. Но почему, в таком случае, мы остановились среди укрытых снегом полей? Поблизости не было видно ни станции, ни деревни, ни даже указательного столба.
Зато рядом был встречный дилижанс, и прямо сейчас его кучер что-то втолковывал нашему.
— Полагаю, нужно выйти и все разузнать! — объявил старик Госсенс, решительно распахнув дверь.
— Я не выйду! — отрезала госпожа де Ёнг, поджав губы так, что ее рот стал похож на щель почтового ящика.
— А и ладно, — отмахнулся старик. — Кто-то же должен прикрывать нам тылы.
Идея настолько не понравилась учительнице, что она моментально выскочила наружу.
Новости, рассказанные кучером, оказались не фатальные, но и не радостные. Снегопад в сочетании с сильным ветром создал ту самую переменную, о которой говорил отец: проехать обычной дорогой было никак нельзя. Нужно ждать, и ждать долго, пока не уберут снег и упавшие деревья. Это не конец Мироздания, но полностью собьет график. Да, потом можно ехать быстрее. Можно будет сменить лошадей на лучших. Потребуется лишь одна мелочь.
До-пла-тить.
Когда кучер назвал сумму, лица вытянулись практически у всех пассажиров. Я не видела только лица того типа, который ехал на крыше — он до самых глаз был укутан шарфом. Учительница, мелкие лавочники, студент и госслужащие. Мы не могли позволить себе подобные деньги.
— Я все понимаю… — развел кучер руками, — что ж я — нелюдь какой.
Оказалось, был еще вариант: рискнуть, как поступил кучер встречного дилижанса. Сделать крюк по местам, давно уже не опасным, но и не слишком приятным: дорога шла через болота, мимо сгоревших лесов. Никакого жилья поблизости. Мало шансов на помощь, даже если вовремя выпустить почтового ворона.
С одной стороны.
С другой: вот они — двенадцать счастливцев, которые к ночи уже будут в Бергюзе готовиться к празднику, вместо того, чтобы грустить на станции, мерзнуть в поле или возвращаться ни с чем.
— А давайте проголосуем! — звонко выкрикнула Гортензия.
ebooksa