Не искавшие приключений

И все это отошло на второй план, когда мы прочитали бумаги полностью.

Брен ванКаннис, одиннадцати лет от роду. Девочка-измененная.

Сразу после войны пострадали все измененные: носили повязки на рукаве, жили в гетто. Через два поколения ситуация стала чуть лучше: люди узнали, что по мужской линии звериные черты быстро сходят на нет. Мальчишкам повезло, девочкам не везет по сей день. Почти не везет: их больше не убивают сразу после рождения — по официальной статистике.

"Годик перекантуется, получит паспорт, и можете вышвырнуть!" — сказали нам попечители. Что сказал им в ответ Виктор, записывать не рискну: вдруг это прочтут воспитанники. Он редко использует по-настоящему крепкие выражения, но высказаться умеет. В любом случае, попечители поняли его по-своему: решили, что требует больше денег. Слова "дружный коллектив счастливых детей" для них звучали, как "на"т"вса"ха"c"эээту" с неверным апострофом.

* * *

Виктор обзавелся собственным кабинетом, где проводил время кто угодно кроме него. Когда в дверь с табличкой "Директор" зашвырнули Брен, в кабинете была только я — готовилась к уроку сервировки. Нужно быть практичными: не все дети станут звездами спорта, кому-то достанется работа горничной или лакея. Искусство сложить салфетку пригодится не меньше, чем грамотный хук или быстрые ноги.

Дверь захлопнулась. Матерчатые лебеди дружно упали в обморок.

Брен напоминала Люути: невысокая, коренастая с черными волосами, в нелепой бесформенной кофте с чужого плеча. На этом сходство заканчивалось. Густые лохматые брови, круглые карие глаза, вздернутый нос, который…

"О, боги, он действительно покрыт бежевой шерстью. Как и уши."

Девочка, похожая на ротвейлера. Наглого ротвейлера, который прошелся по кабинету, выгреб мятные карамельки из вазы, забрал почти все карандаши, сморкнулся в рукав и с вызовом уставился на меня.

Измененные с чертами псовых, отчасти — собаки, как бы дико это не прозвучало. Немного — не настолько, чтобы приходилось показывать им, кто в стае лидер. Хотя, судя по виду новенькой, она как раз и ждала, что ее облают.

— Молодец, Брен! Именно столько карандашей нам будет нужно для рисования. А конфеты — невкусные, они — для случайных гостей.

Я взяла очередую салфетку и продолжила тренироваться. Девочка молча сопела. Лебедей стало на одного больше. Сопение сделалось громче. В конце концов раздалось возмущенное:

— Что за шняги?! Не умеете — не беритесь!

Она схватила две салфетки и сложила цветок, рядом с которым мои недоптицы действительно были полным провалом.

"Вот это поворот! Сюрприз похлеще лохматого носа."

— Научишь меня?

Посопев еще немного для приличия, Брен кивнула. Зазвонил многострадальный приютский гонг: кухарка колотила по нему от души, он уже весь был покрыт вмятинами. Девочка вздрогнула и принюхалась.

— Всего лишь сигнал к обеду, не бойся. Идем, Брен.

Прежде чем дверь в кабинет закрылась, я обнаружила, что большая часть конфет и все карандаши вернулись на место.

* * *

А вот и первая драка в девчачьей спальне.