— Вы не станете писать о нашей жизни научных статей и докладов, — тихо сказал тролль. — Просто запомните, что вам было позволено ее увидеть.
Наверное, надо было ответить "Благодарю вас за доверие", а я вместо этого ляпнула "Купите цветные карандаши средней твердости".
Вопреки приказу работодателя я все же стала делать кое-какие записи. Не для статей и прочего — для самой себя, чтобы понять: кто, черт возьми, я такая? Ребенок зовет меня няней, его отец считает гувернанткой. Судя по виду, место Тууфи — в песочнице, а папаша-тролль то и дело интересуется, когда мы начнем таблицу умножения. Возраст малыша — пять лет, и, похоже, оба родителя — так называемые "быстрые". Много же мне это дает.
Давным-давно люди заметили: чем темнее кожа тролля, тем дольше до него доходит сказанное. С черными разговаривать практически бесполезно, для них служат переводчиками собратья посветлее, если свободны недельку-другую. Белые же тролли соображают настолько быстро, что с ними подчас трудно общаться по другой причине: люди не всегда разбирают их речь. Веками люди делили троллей на тупых и смышленых, и однажды — ирония судьбы! — не ученый исследователь, а старый пьянчуга в трактире вдруг сделал открытие. Имя его тут же старательно потеряли, но легенда осталась. Так или иначе, этот некто взял, да и спросил самих троллей: что за дела, ребята? Ребята попытались объяснить. Люди попытались понять.
Теперь мы знаем, что разные тролли воспринимают время по-разному. Интересная информация, но как она поможет мне составить учебный план для Тууфи?.. Сходить, что ли, в колледж, озадачить основомагичку? Ее любимая "потомучтомагия" здесь точно не сработает.
Еще одна странная вещь — Олгот из"Эхэ категорически не желал нанимать меня на полный день. По правилам гувернантке полагается жить в доме воспитанника: рядом с ребенком или в крыле для прислуги — лично мне все равно. Но тролль решил, что будет оплачивать для меня экипаж, каждый день — кроме воскресенья. Время занятий — от завтрака до обеда. Занятия всегда проходят в оранжерее. Заботливый папаша всегда где-то поблизости.
К этому стоит прибавить:
ловушки вокруг оранжереи;
парочку серых гигантов, похожих на грозовые тучи в комбинезонах, если верить слугам — дворники, по словам Тууфи — "дядя Сойво и дядя Тойво", всегда бродят неподалеку от оранжереи;
и, наконец, человеконенавистнические настроения хозяина дома. Особенно ненавидит газетчиков, раструбивших по городу о бегстве его жены. Но не факт, что кухарка-тролль — надежный источник информации.
Кстати, слуг — в обычном понимании — на удивление мало. Никакой обитатель Холмов не допустит, чтобы дворецкий выполнял обязанности камердинера, а кухарка накрывала на стол, но здесь, видимо, особый случай. Кого в доме толпа, так это садовников, что, по-моему, вполне логично. Все они — тролли, и на попытку сосчитать их я сразу же махнула рукой. Слуг-людей только двое — кучер и зверовод. Уникальный вид прислуги, надо сказать, прекрасный специалист по лечению совиной истерики и вывихов у белок. В его маленьком флигеле уже побывали все лучшие друзья Тууфи, и малыш это очень ценит.
Иногда я думаю, что прочла слишком много романов дамы Карнеолы Миллер. Нельзя абсолютно во всем видеть зловещий заговор и жуткие преступления. Обычно, когда я так думаю, жизнь подкидывает мне доказательство, что романов прочитано слишком мало.
Все началось с хулиганства: Тууфи стянул со стола мое пособие по математике. Пока я его искала, маленький тролль сидел под кустом и… нет, он не рвал книжку и не закапывал ее в землю, как — я почти уверена — сделал бы любой другой ребенок. Тууфи
— Как от одного отнять два? — спросил он, склонив голову на бок. — Это, что ли, магия?
"
Подождав несколько секунд и заглянув для очистки совести за ближайшую елку, я повесила на сучок этой елки грифельную доску и принялась рисовать числовую ось. Закончив, я обнаружила, что зрителей уже двое.
"
— Продолжайте, пожалуйста, — милостиво разрешил папа-тролль.
Безо всякой надежды на понимание я рассказала Тууфи то немногое, что полагается знать об отрицательных числах человеческим детям двенадцати лет от роду. Он подошел вплотную к доске, постоял в задумчивости, и обернулся ко мне.
— Один отнять два — это сетхэ ко-йо! — заявил малыш.
ebooksa