Аделин налила чаю и дотронулась до плеча Бастиана. Тот вздохнул, открыл глаза и усмехнулся – и Аделин невольно заметила, что у него очень приятная, располагающая улыбка.
– Я все-таки у вас в гостях? – уточнил он.
Кусь, который оккупировал столбик его кровати, презрительно вскрикнул и вздыбил перья, словно хотел сказать, что надо было не звать на помощь, а пообедать от души. И что они прекрасно обойдутся без таких неприятных гостей, которых еще надо ставить на ноги, о да!
Аделин кивнула и, сев на край кровати, показала Бастиану чашку.
– Чай на травах. Помогает восстановить силы. Кто на вас напал?
На мгновение все в ней замерло, когда она подумала, что Бастиан может ответить: вы и сами знаете. Это ваших рук дело, чьих же еще? Кто тут ведьма, я, что ли? Но следователь приподнялся, устроился поудобнее и, взяв чашку с чаем, ответил:
– Знаете, что такое некроморф?
«Господи боже», – только и смогла подумать Аделин. Кивнула.
– Минимум сотня посмертных оттисков, – со сдержанной гордостью сообщил Бастиан, сделав глоток. – Я отбился, но он меня помотал, конечно.
Он покосился в сторону Куся, который старательно делал вид, что не имеет отношения к происходящему, и добавил невероятно уважительным тоном:
– Этот строгий господин очень помог.
Строгий господин сыч посмотрел на него со всем возможным презрением, словно хотел сказать: даже и не думай ко мне ластиться, я все равно тебя ненавижу и убью, вот только отдохну немножко. Аделин улыбнулась и призналась:
– Я испугалась за вас.
Уродливое лицо Бастиана дрогнуло, словно ее слова согрели его. Может быть, в мире не было никого, кто переживал бы о нем.
Аделин сказала себе, что незачем врать: она волновалась не о возможной смерти инквизитора, а о последствиях этой смерти лично для нее и Уве. Бастиан, должно быть, это понимал, потому что улыбнулся и невозмутимо сказал:
– Не стоило, Аделин, я и не с таким справлялся. Но наши дела плохи.
Аделин невольно отметила это «наши дела», и ей в очередной раз стало не по себе.
– В чем именно плохи? – спросила она.
– Вы знаете, что такое стихийный маг? – уточнил Бастиан. Аделин неопределенно пожала плечами, и он продолжал: – Он живет, как обычный человек. Его невозможно как-то выявить. Но иногда его внутреннее напряжение нарастает настолько, что случается взрыв, и тогда он может творить магию.
Он задумчиво посмотрел в чашку, и Аделин долила чаю. Сейчас, в приглушенном свете лампы, лицо Бастиана было почти обычным. Сильный молодой мужчина в ее доме – Аделин никогда не думала об этом. Ее боялись, несмотря на отцовское наследство – даже деньги на счету не сделали ее завидной невестой.