— А тебе?
— О да. Это одна из моих любимых пьес Шекспира. «Надеемся без псов и без коней, мы лакомую лань загнать верней». Язык довольно красивый.
— Фу, нет, это ужасно, — Вэл перекатилась на бок. — Почему ты так говоришь?
— Хм?
— Ты говоришь, как один из персонажей книг, которые мы читаем на уроке литературы.
— Это комплимент или оскорбление?
— Это странно. — Она покачала головой. — Нормальные люди так не говорят.
— Думаю, мы уже установили, что я не такой, как другие.
— Я не настолько хорошо тебя знаю, чтобы утверждать.
— А ты бы хотела? Узнать меня лучше?
Она скользнула по нему взглядом, а затем отвела глаза.
— Я не знаю. — От их разговора ей становилось холодно и неуютно. Когда он цитировал эту пьесу, ей казалось, что она находится в свободном полете, между невесомостью и смертельным падением.
Гэвин придвинулся ближе, и она замерла, когда грубые подушечки его пальцев коснулись ее нижней губы.
— Почему бы тебе не посмотреть на меня?
Она неохотно подчинилась.
— Не знаю.
— Сомневаюсь, — Он заскользил вниз пальцами по ее подбородку. — Я в курсе, что обо мне говорят. До меня доходят те же слухи, что и до тебя. — Она напряглась, когда он легонько сомкнул руку сзади на ее шее. — Некоторые из них даже правдивы. — Его голос, который все это время звучал все тише, перешел на шепот.
Вэл снова попыталась разорвать зрительный контакт, но при его словах с тревогой посмотрела на него.
— Какие именно?
— Я опасен.