Волонтёры Хаоса

— Триста эльфийских, — выдохнул толстяк. — Деньги вперёд.

Сильвер, не обращая внимания на выпученные глаза гангстеров, достал бумажник и отсчитал нужную сумму. Настоятель быстро схватил купюры толстыми короткими пальцами.

— Трактора не умеют летать. — Настоятель хитро подмигнул левым глазом. — А дорога здесь всего одна. Если вы не вернётесь через полчаса, мы выйдем по вашему следу.

Сильвер пожал плечами.

— Как скажете. Всё зависит от того, как быстро работает трактор.

— С вами поедет наш брат. В качестве гарантии того, что он вернётся целым и невредимым, вы оставите с нами одного из ваших спутников.

Киллер поглядел на троллей. Те поглядели в ответ. Когтистые пальцы гангстеров сжались, превратившись в огромные кулаки.

Почему-то Сильверу не хотелось разлучать эту парочку.

— Я оставлю обоих. — Киллер пристально поглядел в глаза настоятелю. — Но не советую их злить. Когда я вернусь, то желаю видеть обоих живыми, здоровыми и, по возможности, обогретыми.

— Ваше желание сбудется, — кивнул настоятель. — Таких эльфов, как вы, господин, здесь не видели давным-давно. Именно поэтому я верю, что вы не станете размениваться на какой-то там трактор.

— Отлично. Поскольку время пошло, приступим к делу.

Сильвер уверенно скользнул мимо оторопевшего настоятеля в щель между створками.

Изнутри Сумеречный Монастырь впечатлял гораздо меньше, чем чёрно-белые створки ворот. К горному склону, на который не смог бы вскарабкаться и самый ловкий чемпион по астероидному альпинизму, притулились какие-то ветхие каменные строения с плоскими крышами. Неподалёку от ворот исходили паром деревянные амбары, внутри которых раздавалась какофония из ржания, хрюканья и кукареканья. Самое высокое сооружение, с покатой крышей, выложенной красной черепицей, прилегало вплотную к скале, причём размеры строения совершенно не соответствовали огромному дверному проёму. Сделав такой вывод, Сильвер заключил, что основная часть Монастыря находится внутри горы, в каменной толще. Сами же Каменные Клыки равнодушно нависали над поселением, одним своим видом символизируя бренность всего живого, окружённого вечностью.

У вторых ворот действительно стоял трактор на гусеничном ходу. Судя по внешнему виду, находился он далеко не в том плачевном состоянии, который описал настоятель.

Монахи с опаской взирали на гостей. «Парадные» ворота закрылись за спинами. Гномы, кряхтя, задвинули на место огромный засов.

— Это Тибальт, — сказал настоятель, показав на высокого монаха в неизменной серой хламиде. — Он поведёт машину. Желаю удачи.

Развернувшись, толстячок удалился в сторону построек, переваливаясь с одной ноги на другую.

Сильвер поглядел на Тибальта. Откинув капюшон, тот обнажил коротко остриженную голову, принадлежащую молодому человеку, лицо которого, казалось, состояло исключительно из острых углов. Под густыми бровями настороженно сверкали голубые глаза.

— Ну, Тибальт, пошли, — сказал Сильвер и развернулся к троллям: — Смотрите не шалите. Когда я вернусь, то хочу застать Монастырь на этом самом месте и, по возможности, целым.

Тролли расхохотались. Монахи лишь крепче стиснули свои сельскохозяйственные орудия.