Карболитовое Сердце

22
18
20
22
24
26
28
30

— Да сетку я поднимал… Инет включил, АТСку настраивал. — Озадаченно протянул пацан. — ну я ещё не всё настроил, надо фаервол налаживать, чтобы всё в интернет не ломилось.

— А оно ломилось?

— Ну да, как раз в четыре. Воткнул все провода — лезет в инет. Наверное, вирусня или обновления — я не разбирался. Патчкорды пока повыдёргивал…

— Какие? — голос Князя содержал в себе гигантское терпение. Близкое к критической массе.

— Да вон лежат… — на дне серверного шкафа змеилось в бетонном крошеве месиво жёваной витой пары. В следующие несколько колов времени князинька стремительно перетыкал разъёмы, нещадно рубил и переобжимал провода. Живых кабелей оказалось всего три из десятка, и едва третий был воткнут в порт, как из Раменовского наладонника сдавленно заквакал майндфроговский вызов.

— Рамен, ты не против, если я отвечу? — Протянул руку Князь. Старый диггер энергично закивал, избегая потусторонних телефонограмм. Из машинки донеслось флегматично-вкрадчивое «Алло-у?»

— Привет, Зоя, это Игорь. Рамен мне всё рассказал, сам он пока занят. — Вальяжно заворковал Князь. Ваня оценил, что его милость называет девушку по имени вместо позывного и не включает громкую связь. У местных диггеров чуть уши в трубочку завернулись. Самому-то Филину с его электроушами всё было слышно.

— Привет, Игорь. Ну что, поможешь? С меня пиво. Я тут уже задолбалась. Кстати, ник у тебя какой? — Ване привиделась некая усреднённая Зоя-Стрелка, сидящая там внизу с нетбуком, в махровых тапках, у самого холодильника, набитого пивом. Сюр.

— Давай без ников, тут народу полно, спасы, ещё в газеты попадёшь. Она жива, всё хорошо! — Солнечно крикнул Князь в толпу и вновь стал хмур и сосредоточен. То есть сейчас его светлость мощно били плавниками, обходя рифы неудобных вопросов и притворялись, что Зоя никакая не Стрелка, и нет здесь никакой Стрелки. Ведь далай-диггер Мельхиор наверняка был в курсе тех событий четвертьвековой давности.

Впрочем, Мельхиор разговором особо не интересовался. Он сиял снаружи в каске «Далай-диггер», окружённый восторженными мандалай-диггерами и диггерицами, вращаясь в лучах славы. И журналюги действительно были здесь. Главного диггера почтительно интервьюировал какой-то слюнявый пожилой хлыщ в узких штанишках и с чёлкой на глаза. Мельхиор изливался в кадр потоком бреда и даже немного порубил киркой забор. Там же вились и два остальных владетеля, норовя влезть в кадр.

— Газеты… — Стрелка бархатно рассмеялась. — Значит, Рамен как был трепло, так и остался. А сам ты с какой газеты? И Ворон…

— Я не с газеты! — крикнул Князь, заглушая последнюю реплику, — Я с Промводооткачки! Остальное оперу расскажешь, а мне одно ответь: вот мы сейчас на стволе 3594-бис, это тебе говорит что-нибудь?

— Ещё бы. Судя по надписям, он прямо за этими гермоворотами. У них я и лежу. Так и не открыла. — С лёгким сожалением сказала Стрелка.

— Можешь подождать часок?

— Да хоть сто лет. — Равнодушно уронила диггерша и дала отбой. Ваня представил, как она там в прямом смысле лежит сто лет, и его продрало холодом вдоль позвоночника. Ну ладно, не сто, а двадцать пять. Вниз всё равно не хотелось.

— Та-ак — осмотрелся Князь, невзначай пряча в карман отжатую у Рамена мобилу. — Где хозяин? Изяслав Никитич, а вон та кран-балка работает?

— Ну так мы ей тут всё и перестаскиваем. Тесто…

— Тесто, значит… Это хорошо.

Через пять минут из пола была выдернута одна из плит, открывшая под собой душную бездну. Население было поражено. Рома принёс сумки, трансы. И ещё тюк железа и верёвок.

14. Сто тысяч банок холодной Пепсиколы

Филин задумчиво ехал вниз по верёвке, мимо проплывали кольца могучих чугунных тюбингов, заплывшие натёками ржавчины, змеились вертикальные кабели на закладных. После дубовой бедняцкой восьмёрки было особым удовольствием вот так порхать на пецлёвой спусковухе, да ещё и замыкающим.