Эшманн всегда описывал свои отношения с Эдит Бонавентурой как «двусмысленные».
– Это потому, – говаривала Эдит, – что я его не люблю.
Эшманн с ее отцом были друзьями и спарринг-партнерами с первых дней работы полиции артефактов города Саудади. Не успел Эмиль прибыть на планету и сойти на берег в некорпоративном порту, весь покрытый характерным для гало загаром, в сопровождении малолетней звезды-аккордеонистки, как Эшманн уже его арестовал.
– Старые добрые деньки, – напоминал Бонавентура Эдит, словно в тринадцать лет она еще была недостаточно умственно развита. – Тогда все было не так запущено.
Даже в тринадцать Эдит сильно в том сомневалась, но оставалась верна отцу.
– Я не люблю человека, который арестовывал моего папу, – сказала она сейчас Эшманну, – только и всего.
Детектив сидел на деревянном стуле в ее комнате, с улыбкой оглядывая голограммы и призы, костюмы и платьица у стен, такие чистые и выглаженные, словно Эдит еще могла их носить. Аккордеоны напоминали старых псов, потрепанных всеми ветрами; скаля клыки в прерывистых ухмылках танго, собаки настороженно следили за ним с полок и из застекленных шкафчиков.
– И все же, – сказала она, протягивая сыщику «Блэк Харт», – ты сперва выпей. Вик Серотонин нам в другой день оставил.
Эшманн, который через нанокамеры следил за перебранкой Вика и Эдит в «Prêter Cur», не поверил ей, но и не огорчился, что имя Вика так быстро всплыло в разговоре.
– Ох уж этот Вик! – улыбнулся он. Покачал головой, словно туроператор был их общим бременем.
Эдит бесстрастно смотрела на него.
– Вик добр к старому приятелю, как и ты.
– Все любят Эмиля, – сказал Эшманн. – Таковы плоды былой известности. – Он сделал глоток. – Отличный ром Вик вам принес.
– У меня еще есть.
– Спасибо, хватит.
– Пропусти еще стаканчик – и наберешься достаточно храбрости, чтобы посетить Эмиля. Он там, наверху, как и всегда. Он сегодня чуть хандрит, так что проблем тебе не создаст.
Эшманн не отступил.
– Жаль, что Вик вляпался в нехорошее дело, – закинул он наживку.
– Мы все в него вляпались.
– Вик отпер дверь, может, даже и не по собственной воле. Оттуда прут новые сорта артефактов.