Именем Корпорации!

Его уже ждали три человека в серебристых моносиловых костюмах. «Три существа», – поправился Кловис, различив особенности анатомии. Слишком широко расставленные глаза-фасетки, треугольные лица, напоминающие сказочных эльфов, слишком тонкие руки…

Инульгем поприветствовал ждущих его, согласно протоколу дипломатических миссий совершив наклон корпуса под углом примерно сорок градусов. То, что все ксеносы были одной фазы развития, и, скорее всего, происходили из одной семьи, свидетельствовало об определённом уровне доверия к нему, как к участнику переговоров. И, вместе с тем, их бескрылость и мутации, выраженные в слегка искажённых пропорциях фигур, меньшем размере фасетчатых глаз, и увеличенным, нежели у большей части их собратьев, размером тела, словно говорили: «это расходный материал, выведенный из размножения, и использовать его для допросов и манипуляций бесполезно».

По крайней мере, Кловис был склонен воспринимать это именно таким образом.

Ему ответил один из переговорщиков, мелодичным девичьим голоском прощебетав протокольные фразы на стандартном пиджине. Почему-то настройщики переводных машин предпочитали именно такие тональности при передаче своей речи людям – высокие, но не визгливые, в меру бархатистые…

– Рад приветствовать доверенных посланцев Правительства, – ответил Кловис, поддевая пальцем клапан висящего за спиной подсумка. Сегодняшняя встреча была внеочередной для обеих сторон, и потому сборы не позволили ему соблюсти все необходимые приличия. Например, упаковать в пенолит образцы, и придумать какое-нибудь цветистое послание, написанное от руки на тонкой бумаге… – Надеюсь на взаимную выгоду в сотрудничестве.

Он осторожно поставил на пол перед собой связку небольших полевых контейнеров для образцов, без пометок и надписей. Внутри прозрачных трубочек из сверхпрочного керлита мерно колыхнулось тёмно-красное желе из смеси крови, содержащей наны, и загустителя. Отдельно на синий металл лёг небольшой диск универсального носителя данных, принятого у этих ксеносов. Инульгем распрямился, и, держа руки на виду, сделал пару шагов назад. Представители этой расы не любили нарушения личного пространства, и предпочитали общаться с людьми на расстоянии двух-трёх метров.

Посланец, стоявший в центре, быстро шагнул вперёд, и Кловис поразился, как его движения напоминают человеческие. Обычно особи этой расы ходили несколько сковано, и либо быстро семенили, либо переваливались с боку на бок – для ксеносов, летающих большую часть активной жизни, процесс пешего передвижения был неприятным. Но этот шагал уверенно, по-человечески. Руки, обтянутые серебром костюма, подхватили контейнеры и диск, перекочевавшие за спину переговорщика. Удовлетворённое журчание из его уст можно было понять и без переводного устройства, начавшего рассыпаться в цветистых благодарностях.

Одновременно с этим из потолка купола стал расти сталактит, опускаясь всё ниже и ниже, пока не коснулся ладони Инульгема, вытянутой заранее. На обтянутую кожаной перчаткой ладонь упали несколько капсул и такой же диск накопителя, как и тот, что он передал чуть ранее.

– Обмен совершён, – пропели синхронизированные переводчики, и фигуры в серебряном слитно шагнули назад, скрываясь в дымке. – Мы довольны. Желаем счастливой конвергенции.

Кловис поклонился ещё раз, пряча данные в карман подсумка. Ему не терпелось добраться до ближайшего спокойного места, и прочесть информацию, содержащуюся в этом сообщении, но выказывать нетерпение было бы невежливо, и он медленно вышел из купола, сохраняя мину уверенного превосходства на лице. Когда он удалился на расстояние двадцати или тридцати метров, его буквально обожгло внутренним холодом.

Обернувшийся Инульгем с искренним удивлением, сдерживая дрожь, наблюдал, как в раскрывшемся портале растворяется купол точки встречи. Осталась только внушительная яма в земле, медленно заполняющаяся грунтовыми водами.

Он усмехнулся, радуясь невероятному зрелищу. Только что ему по-дружески намекнули о полученном преимуществе – открывать грузовой портал такого размера на пустом месте, без оборудования и квантового реактора под рукой, не умели даже в Корпорации. Проиграв на напылённом ретинальном экране запись движения переговорщика и результаты поверхностного сканирования сквозь силовые поля костюмов, Кловис довольно осклабился, показав клыки.

«Эти хитрые ксеносы всё-таки решили пойти гибридным путём, – подумал он, сбрасывая данные в стальное кольцо-накопитель на пальце. – Они и раньше скрещивались с людьми. Но настолько удачные особи с таким продуктивным использованием нанов замечены впервые, да. Думаю, им очень понравятся образцы из Александрии… И помогут ещё сильнее продвинуться в исследовании порталов. До определённого предела, конечно. Не ими определённого».

Подбив пальцами поля шляпы вверх, Инульгем развернулся к той точке, где появился в этом мире, и, насвистывая между зубов популярную мелодию из мюзикла «Хороший, плохой, злой», двинулся вперёд. Безнадёжно фальшивя в конце припева.

В этой сделке каждый получил своё. Кловис – независимое исследование образцов, проведённое заинтересованной стороной. Возможно, это поможет разобраться с пока не проявившейся в полную силу, но уже заявившей о себе проблемой «Александрийского Падения». Ксеносы приобрели исходную форму нанов, что позволит им сократить время на разработку своей оригинальной расовой модификации.

Глава 44

Агент посильнее вжался в выщербленные камни стены и ползком передвинулся к перекрытому упавшей балкой углу строения. Обугленное дерево расслаивалось чешуйками, но их треск был неслышим. Спенсер надеялся на это – ему совсем не улыбалось закончить свои дни здесь и сейчас. И даже наноулушения организма, предоставляемые Корпорацией, не дарили обычного спокойствия. «Хрен его знает, что будет твориться с наномашинами в этом филиале задницы, – подумал он, и чуть ли не впервые пожалел, что не религиозен. Страх наползал медленной свинцовой тучей на разум. – Что они творят…»

Напылённый на глазные яблоки дисплей сбоил, изображение двоилось и плыло. Устройство квантовой связи издавало еле слышный треск, сквозь который доносились неразборчивые всхлипы и бормотание. Агент шёпотом выругался, попытавшись выразить переполнившие его чувства, но и это не помогло – брань казалась пресной и плоской. Прикрыть глаза рукой, забиться в трещащие углём стены, и не думать – вот всё, что сейчас хотелось Спенсеру. Забыть о происходящем.

Но картины, которые не мог породить самый воспалённый мозг, демонстрировала здешняя реальность. «Псевдореальность», – привычно добавил он, потянув из вшитого в подкладку жилета кармана мультидатчик. Оформленный в соответствии с местной традицией керамический блок-пакет напоминал свистульку, курительную принадлежность, или символ культа плодородия, и был покрыт сенсорами и контрольными точками, слабо излучавшими в невидимом обычному глазу диапазонах. В нормальном состоянии блок был холоден и тёмен, как кусок камня, но сейчас для Спенсера он выглядел, как облитая ракетным топливом, и подожжённая новогодняя ива. «А, чёрт… – агент уронил прибор обратно в карман, и схватился за излучатель. – Нужно как-то прервать это безумие». Уровень изменения реальности, бесстрастно измеренный сенсорами, зашкаливал.

На площади снова экстатически завыла толпа, заглушая громкие крики боли и хряск рвущейся плоти. Плотно сбившейся в единое существо людской массой руководил жрец в причудливой маске. Спенсеру не надо было выглядывать из укрытия, чтобы увидеть его – длинного, нескладного, тощего, в сбившейся набок замаранной хламиде… Как пуля знает, где находится мишень, так и агент видел центр толпы. Жрец, вздымая к набухшим чернотой туч небесам сухие узловатые руки, играл на слившейся в едином порыве толпе, как наркоман-морганист – на гротескном органе. Повинуясь взмахам его конечностей, сжимающих ободранную от мяса кость и каменный нож длиною с предплечье, существа, бывшие людьми, неистовствовали. Помощники священнослужителя выхватывали жертв из толпы, и, деловито сняв кожу с содрогающегося тела, бросали несчастного в судорожно сокращавшиеся руки фанатиков. Те же, впиваясь пальцами в кровоточащую плоть, рвали жертву в куски. Словно чудовищное причастие, человеческое мясо исчезало в оскаленных окровавленных провала ртов, усиливая жажду крови…