Именем Корпорации!

– Да монаху, поди, не обстоятельства на целибат-то давили, – огрызнулся Патрик, которому наскучили все, кто пытался куда-то его переманивать. Сначала была Корпорация, оказавшаяся, как потом понял Вуниш, не Корпорацией, а красивым фантиком. После появился Грей, давший работу и цель существования. Далее случилась история с Кловисом, в насмешку наградившим Патрика какой-то игрушкой в виде стилизованной буквы «I», должной символизировать его инквизиторские полномочия за пределами Малидакана. Потом Спенсер и Гриффин, а теперь и этот хлыщ в костюме, разглагольствующий о новой, тайной Корпорации. Патрик прикрыл глаза, борясь с желанием растянуться на песке и крепко заснуть, оглашая окрестные барханы громким храпом.

– Мы давно наблюдаем за вами, Патрик. Да и за многими, если честно. Поймите, наномодификации уже давно не являются той вершиной, к которой стремились основатели этого пути. Теперь агенты, использующие наны, это всего лишь… – он замялся, подбирая слова.

– Мясо? – услужливо помог с определением Вуниш, с кряхтением поднимаясь на ноги и глядя в упор на собеседника. Правильные, даже излишне красивые черты мужественного лица Николо не дрогнули от слов Патрика, только лёгкая улыбка понимания промелькнула на чётко очерченных губах, быстро исчезнув. Широкие скулы глянцево блеснули в первых робких лучах восходящего солнца на горизонте, мазнувшего первыми лучами по человеку в строгом тёмном костюме. В этот момент Патрик с удивлением отметил, насколько нелепо могут смотреться лакированные туфли в песчаной пустыне. Впрочем, весь этот человек казался Патрику совершенно неуместным в этих краях.

– Что поделать, кому-то нужно выполнять определённую работу, – дипломатично ответил Николо на слова Вуниша. – Войны за территории, независимость или за нашу расу идут постоянно. И не стоит думать, будто всё ограничивается обычными порталами. Большинство конфликтов давно уже разворачиваются в космосе, с высадкой десанта или орбитальными ударами. Агенты нужны нам так же, как и в начале пути. Вопрос в том, что теперь мы вовсе не считаем их путь высшей точкой развития, к которой надо стремиться. Да и постоянная необходимость в специалистах, способных открывать переходы благодаря нанам, отошла на второй план. Конечно, мы продолжаем использовать «ключи», но давно уже не считаем их незаменимыми и обладающими исключительными привилегиями. Исследования нанов не стояли на месте все эти десятки лет, позволив видоизменить, улучшить или урезать некоторые функции уже имеющихся образцов.

– Вряд ли вы возникли ниоткуда, – сощурился Патрик, стараясь рассмотреть и запомнить каждую мелочь во внешности Николо, – забраться даже на опустевшее место вверху Корпорации не так уж и просто. Да и получить новые, изменённые наны невозможно. Если учесть непричастность к этому минимум трёх основателей, то остаётся только одна кандидатура. Дерек…

– Дерек Сапрассас, – согласно кивнул Николо. – Именно так. Вы умны, Патрик, этого не отнять. Именно Дерек являлся тем самым незаметным, но весомым рычагом, который сместил акценты в приоритетах развития Корпорации. Он был биотехнологом, изучавшим наны на самых ранних этапах экспериментального вакцинирования. После того, как Грей и Андреас завязли в своих маленьких «грязных войнах», а доктор Каннингем и вовсе остался исключительно символом, Сапрассас принёс решение проблемы с вырождением нанов. Он и разработал одноцикловые наны, выводящиеся из организма после деления и разовой отработки программы. И, скажу вам по секрету, если бы Андреас не решил показать Дереку своё превосходство, явившись к нему лично, возможно эта история закончилась бы иначе. Корпорация никогда бы не узнала масштаба разворачивающихся событий, списав всё происходящее на очередное обострение противостояния Ордосов, Спенсер и его друг так и остались бы точками на карте, а мы не нашли бы такую прекрасную кандидатуру, как вы, Патрик.

Николо демонстративно взглянул на наручный хронометр, мягко намекая на желательное завершение разговора.

– Дерек Сапрассас, он же Даль Пьетро, – кивнул Патрик. – Кловис навещал его в самом начале этой истории. Выходка прошла в новостях, было множество свидетелей, как незнакомый гость совершил попытку убийства одного из самых богатых и уважаемых торговых агентов Терры. Не стоит недооценивать нашу осведомлённость, пусть мы и игрушечный Ордос, – удовлетворённо отметил он, заметив промелькнувшее на лице Николо удивление.

– Патрик Вуниш, – официальным тоном продолжил Николо, – именем Корпорации мы предлагаем вам работу на настоящую, действующую структуру власти Терры и её колоний, исходя из проявленных вами умений и показателей биосканирования и исследований кода ДНК. Поверьте, далеко не всем удаётся получить такое предложение от нас. Только тем агентам и работникам, которые достигли подходящего уровня и чьи тела способны освободиться от нанов, или никогда не имели модификаций.

– А жест доброй воли? – улыбаясь одними глазами, спросил Патрик. Николо развернулся на песке, взмахнув рукой. В тот же момент хлопнул, раскрывшись и тут же сомкнувшись, новый квантовый переход, выплюнувший под ноги Патрику тело Спенсера. Агент был без сознания, боевая трансформация давно кончилась, оставив его медленно погибать от истощения. Вуниш понимал, что дотащить сотню кило агентского мяса до цивилизации он не сможет. Впрочем, он подозревал, что и свои скромные параметры, так высоко ценимые новой Корпорацией, он вряд ли донесёт тоже. Скорее, умрёт в пустыне. Никакие навыки выживания не помогут пережить палящее солнце днём и пронизывающий холод ночью, а учитывая полученные им повреждения, пусть и наспех залатанные Гриффином на поле боя… Шансы уменьшались в геометрической прогрессии. Если жара и отсутствие воды не прикончат инквизитора через пару дней, то Патрика добьют воспалившиеся раны и заражение крови. Да и не до конца восстановившаяся в подвижности рука не давала шансов на удачную охоту или добычу влаги.

Николо, тем временем, проворно достал из кармашка пиджака серебристый инъектор и вколол что-то в шею Спенсеру. Тот застонал, пошевелившись, а цвет лица агента начал стремительно меняться с землисто-серого на розоватый.

– Стимулятор и одноразовые наны, – сухо пояснил Николо. – Он скоро придёт в себя.

– Отлично, – искренне порадовался Патрик, – значит у нас будет возможность выбраться отсюда через портал.

Николо выпрямился и посмотрел в глаза Вунишу. Инквизитор выдержал взгляд представителя Корпорации, в котором злость боролась с разочарованием и желанием свернуть Вунишу тонкую шею.

– Я ожидал другого ответа, – сдержано процедил сквозь зубы Николо, коротко кивнув. – От наших предложений не отказываются, Патрик. Мы предлагаем беспроигрышный вариант. Бессмертие при полном отсутствии любых мутаций от применения нанов. Разве не к этому стремится и ваш Ордос? Чистота тела, отсутствие модификаций, борьба за жизни человеческой расы?

Патрик тяжело вздохнул.

– Наны-ананы, – тихо ругнулся он, подхватив манеру доктора Гриффина. – Вам не кажется, что с предложением бессмертия вы не по адресу? – чуть склонив голову на бок, произнёс Вуниш. – Мой Ордос, как вы правильно заметили, Николо, борется за чистоту расы. А человеческая раса живёт строго определённый срок и на бессмертие никак не рассчитывает. Может, у вас и не торчат мутации по всему телу, но назвать вас людьми я бы лично постеснялся. Люди – это те, кто хочет сам выбирать, когда, с кем и куда развиваться. Вот он, – Патрик кивнул на ворочающегося на песке Спенсера, – человек. И доктор Льюис был человеком. Да и ваш скромный слуга тоже вполне себе человек. А вот вы, ставящие Корпорацию выше всех, даже её создателей, вы – не люди. Новая раса, возможно, не спорю. Но люди не могут жить вечно, им становится скучно.

– Когда передумаете, найдёте меня, – бросил через плечо Николо, резко взмахнув рукой и исчезая в квантовом переходе.

– Да пошли вы всё к чёрту, – со смаком сплюнул на песок горькую слюну Патрик, садясь рядом с начавшим приходить в себя агентом.

Вуниш смотрел на далёкие развалины Александрии, загоревшиеся каким-то тусклым золотом в первых лучах упавшего на землю солнца, сияющими лезвиями вспарывающие холод и темноту, и приносящие жару и нестерпимую жажду. Где-то внутри инквизитора появилось тревожное чувство опасности, ни разу не подводившее Патрика в прошлом.