Именем Корпорации!

– Именем Корпорации и Ордо Корпус, вы все арестованы! – разнёсся по пустыне голос агента Мольер, усиленный громкой связью. – Отключите маскировку и следуйте дальнейшим инструкциям.

– Иди на хер! – задорно прокричал кто-то из темноты, заставив Инульгема дёрнуть ухом, как самого настоящего койота. В следующий момент к площадке перед развалинами храма подкатили змееподобные машины, переваливаясь на песке через барханы и юрко обходя препятствия, вызывая приступ тошноты от невероятных манёвров своих гибких тел. Одна из машин остановилась напротив звеньевого «скорпиона», приподнявшись на среднем сегменте, как королевская кобра, и из раскрывшейся кабины появилось улыбающееся лицо Бо Ваняски. Через несколько секунд рядом с машиной возник Спенсер, пробежавший сто метров, прикрываясь шумом от прибывшего подкрепления.

Инульгем выстрелил первым, целясь в голову андроиду, но в последний момент едва заметно сместил прицел старого пулевого пистолета, когда Патрик толкнул его под руку. Инквизитор поплатился за это располосованной когтями койота щекой. Липкая кровь хлынула из разорванных ран, пропитывая одежду и стекая по шее, но Вуниш не отступил. Одной рукой он постарался перехватить лапу Кловиса, уже начавшего превращение в звереподобное существо, с хрустом вывернув запястье. Инульгем взвыл и с силой оттолкнул Патрика прочь. Инквизитор упал на песок, стараясь подняться, а койот уже скрылся под защиту своего подкрепления, развернувшегося в боевой порядок и начавшего прицельную стрельбу горячей плазмой по противнику.

«Змеи» под предводительством Бо оказались не столь хорошими бойцами, зато в ловкости и маневренности «скорпионы» явно им уступали. Груда металла и оптоволоконных кабелей с начинкой из пары живых людей сошлась в пустыне не на жизнь, а на смерть. «Скорпионы» Ордо Корпус поливали плазмой всё, что двигалось в сетке прицела, а агент Мольер оказалась отличным командиром, мгновенно ориентируясь в тактической обстановке. Машины Ордо Вита рассредоточились, частично нырнув обратно в песок, откуда и вырывали куски металла из опор «скорпионов», заставляя многотонные машины крениться и оседать вниз. Но те тоже не оставались в долгу, разнося плевками горячей плазмы гибкие тела машин противника в клочья, не оставляя операторам ни шанса на выживание.

Раненый из старого пистолета, Грей недоумённо потёр висок, по которому скользнула пуля, растерев между пальцами сукровицу и питательную жидкость тела андроида, развернулся на месте и бросился на «скорпионов».

Прямое попадание заряда из жала машины могло стереть в порошок любого, даже защищённого бронёй агента, но Матиаш побывал в слишком многих конфликтах, чтобы позволить себя так бездарно уничтожить. Достигнув первого «скорпиона», он поднырнул под его брюхо, зашёл сзади и запрыгнул на спину, цепляясь нечеловеческой хваткой за обтекаемые пластины брони. Через пару секунд он уже оказался на хвосте, прильнув к нему и обхватив его руками и ногами.

Звеньевая машина, управляемая Мольер, крякнула, осела и выпустила струю жирного чёрного дыма из того места, где только что крепился венчающий сегмент генератора плазмы. Оторванное жало полетело вниз, оплавляя песок в месте падения, а Грей уже спрыгнул с покалеченного «скорпиона», устремившись к следующей машине.

Спенсер не видел в пылу начавшегося боя ни Гриффина, ни Патрика. И хотя доктор Льюис клятвенно брюзжал о нежелании покидать укрытие, Спенсер был уверен, что доктор в стороне не останется. Особенно, когда на сцене появился инквизитор, получивший новую рану от старого противника. Пару раз Спенсеру даже казалось, что он мельком видит пробегающего мимо Гриффина, трясущего связкой медпакетов и разбрасывающего в пространство фирменный мат, но выстрелы со всех сторон мешали агенту сосредоточиться на друге, на время предоставив его своей судьбе.

Заметив отчаянный манёвр андроида, Спенсер мешкать не стал. Активировав боевую трансформацию введённых недавно нанов, он в последний раз оценил тактическую обстановку боя ещё не затопленным трансформацией мозгом. Сформированная привычным усилием разума объёмная картинка, описывающая положение в пространстве всех участников боя, дрогнула, и стала медленно оплывать. Звуки начали приглушаться, время словно замедлилось, и он почувствовал, как хрустят кости в сжатых со всей силы кулаках. «Или это были зубы?» – мелькнула одинокая мысль, и исчезла.

После этого перед глазами агента появилась знакомая кровавая пелена…

Когда Льюис наклонился над скорчившимся в песке Вунишем, получившим от Инульгема пинок в грудь, воспитанные слова в сознании доктора куда-то испарились. Он не знал, что за тварь гостила в теле Кловиса, и как именно выглядела, но рваные раны на лице инквизитора и разорванная ткань одежды не воодушевляли. «Пристрелить нахер, как бешеную собаку, – подумал Гриффин, отработанным до автоматизма движением раздирая оболочку медпакета, и не обращая внимания на происходящее вокруг. – Ох, ну и когти…»

Выматерившись и обработав рваные раны на торсе пациента, к счастью, не затронувшие внутренних органов и крупных кровеносных сосудов, Льюис перешёл к склейке повреждении на лице, когда негромко пиликнул один из датчиков-маячков, прицепленных к нагрудному карману.

– Твою же неизвестную мать, С-спенсер! – прошипел док, ускоряя темп работы. Очень скоро у него наверняка прибавится пациентов – маячок реагировал на активацию боевого режима агента, и посылал сигнал, когда наны выходили в «горячий режим». Спенсер даже не подозревал о такой недокументированной функции своего организма… – Тебя мне ещё не хватало, с наноотходняком и раздолбанным к хуям телом-хуелом».

Впрочем, в следующий момент доктор почувствовал, что активация агента была очень даже своевременной. В нескольких метрах от него приземлился на скрипнувший песок «скорпион», завершивший прыжок. Помедлив секунду, машина повела плазменным излучателем в сторону Гриффина и всё ещё лежащего в отключке Патрика. Льюис флегматично потянулся к излучателю на поясе, но оружия там не оказалось. Он лишь мельком взглянул на жало машины, вернувшись к своим обязанностям. Плазменный излучатель рявкнул, но выстрел был направлен куда-то в сторону. Раздался скрип и скрежет металла, сопровождаемый нечленораздельным рычанием.

Гриффин закончил с первой помощью и смог наблюдать, как один отдельно взятый агент быстро-быстро разбирает на куски металлокерамическую боевую машину. Пластины брони, сервоприводы и внутренняя начинка «Скорпиона» летели в разные стороны, и один из них просвистел над головой Льюиса. Когда-то давно он уже видел нечто подобное – тогда скорпион был настоящим, и схватился с мелким хищником, обитавшим только на Малидакане. Местные называли его «песчаный король», хотя ничего королевского в невзрачном сером тельце с невыразительными крылышками не было. Но увидав, как король вгрызается в скорпиона, превосходящего его размерами вдвое, и раздирает на части поверженное тело, док согласился – своё имя насекомое полностью оправдало.

Боевая машина заискрила, и рухнула, разломившись пополам. Из распахнувшегося колпака кабины вывалился пилот. Его разбитый шлем открывал бледное окровавленное лицо с безумными глазами, и рот, разинутый в неслышном крике. В руке пилот сжимал короткий тупорылый пистолет, который дважды выстрелил короткими вспышками…

Спенсер опоздал всего на один удар сердца. Агент вырвался из внутренностей разбитого «Скорпиона», и снёс пилоту голову ударом ладони. Оружие медленно упало на песок.

Льюис почувствовал, что у него что-то неладно. Опустив глаза, он увидел, как из двух небольших дырочек на правой стороне грудной клетки, ниже третьего ребра, выступают несколько капель крови. Доктор попробовал вдохнуть, и был вознаграждён адской колючей болью в груди, которая медленно распространилась по всему телу. «Кажется, это был игольник, – подумал Гриффин, откидываясь назад, не в силах пошевелить даже пальцем. – Мне пиздец…»

Спенсер налитыми кровью глазами смотрел, как оседает на песок Льюис. Рядом с ним пошевелился перетянутый перевязочными пакетами Патрик.

Спенсер сделал шаг к Льюису, но дорогу ему перегородила невысокая фигурка, которую агент едва не снёс с пути одним мощным ударом, лишь в последний момент узнав её.