Храм держался до последнего. Наступающая пустыня и бегущие от неё жители не пугали оставшихся в пустеющем городе хранителей древнего знания. Тысячелетие пути и мудрость многих миров научили их не только терпению, но и важности мудрости. Всё, что происходило тогда, до мельчайших подробностей фиксировалось в обработанных особыми составами книгах, упакованных в специальные деревянные короба, обшитые кожей, и сохранялось в верхнем ярусе подвальных помещений библиотеки.
Нижние этажи, уходившие во тьму подземелья на сотни и сотни шагов, обрушили тщательно рассчитанными зарядами взрывного зелья. Песок торопливо, за какие-то десятилетия, сожрал окрестности Александрии, высушил обмелевшую реку, и медленно обволакивал город…
Но все эти исторические подробности мало интересовали Кловиса, который, предчувствуя окончание своего поиска, стал читать всё быстрее, чихая от пыли, и тихо бурча проклятия на родном языке.
…Последние жрецы Храма Знания, понимая, что наступающая пустыня скоро убьёт их, оставили эти записи, и склянки с кровью. Своей и своих неудачливых учеников. Последние страницы книги содержали просьбу-прощание – старый хранитель по имени Моше завещал тем, кто придёт сюда, в мёртвое сердце погибшей страны, узнать, что за проклятие постигло их. И записать это знание в священные книги.
– Пошёл к чёрту, старик! Где ты спрятал эти треклятые сосуды?! – взвыл Инульгем, вчитываясь в неровные строчки. Наконец, найдя указания, он захохотал, и, подхватив фонарь, выскочил наружу, в стремительно холодеющий от наступающей ночи воздух. – Вот старый хитрец. Ха-ха-ха, насмешил!
Кловис, окрылённый ощущением близкой разгадки, подскочил к своей палатке, и со звоном перерубил удерживавшие её на месте тросы. Отбросив в сторону сферу, он ножом поддел тонкую известняковую плиту, и осторожно отвалил в сторону. В песке находился каменный ларец, перехваченный серебряными полосами. Пыхтя, Инульгем вытащил ковчег наружу, едва не порвав сухожилия от натуги, и, отдуваясь, присел рядом.
– Так. Теперь самое главное, – сказал он сам себе, и поднял глаза к небу. В темнеющем небе наливались сиянием крупные звёзды, покалывая зрачки своими тонкими лучами. Луна в эту ночь предпочла не показываться на небе, и звериная составляющая Кловиса, часть смеющегося бога-Койота, не высовывалась наружу Лишь чутко настораживала уши с наступлением ночи. – Брат-обманщик, неужели всё началось отсюда?
Поковырявшись в палатке, Инульгем достал пояс с инструментами, плоский металлический кейс и матовый глобус осветителя. Вспыхнувший спустя минуту свет разогнал тени и темноту на много метров вокруг, выхватив ларец, блестящие жала полевого универсального набора и раскрытый чемоданчик анализатора, который попискивая, выходил на рабочий режим.
Повозившись с оковкой каменного сундука, Кловис разрезал грубо заклёпанные полосы серебра, спрятав обрезки в припасённый рюкзак, и отвалил в сторону крышку. Прикрыв лицо полой своего пончо, он заглянул внутрь, подсвечивая себе фонариком, и осторожно достал древние стеклянные бутыли. Перенеся коричневые ёмкости к анализатору, он подумал, что знает, как именно погибли жрецы. «От геморрагического шока. В каждой бутылке – литра по полтора. Сцеживали из сонной артерии, что ли? Идиоты…» – настороженно оглядываясь вокруг, размышлял Инульгем, отбирая щупами чешуйки свернувшейся столетия назад влаги жизни. Микроскопические отверстия в залитых смолой пробках он сразу же заклеивал быстротвердеющим клеем, а пробы помещал в камеру анализатора. Запустив программу сканирования ДНК и анализа биоматериала, охотник отнёс ёмкости обратно в ларец, а потом встал лицом к тёмным улицам, и долго всматривался в темноту, прислушиваясь. Что-то легонько давило на сознание, вызывая беспокойство и зуд в переносице. «Словно, Койот их заешь, под прицелом. Когда палец снайпера уже лёг на курок „Баррета“, и выбрал свободный ход… – Кловис внутренне напрягся, и положил правую руку на рукоять револьвера. – Боги пустыни! Здесь нет никого на мили вокруг. Только развалины и память. И миллионы рукописей, погребённых под песком и камнем…»
Анализатор мерзко пискнул, оповещая о завершении программы, и развернул голограмму с результатами. Инульгем, поёживаясь от укусов холодного ветра, забирающегося под пончо, разжал пальцы, закостеневшие на оружии, и медленно подошёл, загребая сапогами песок, к аппарату.
«Анализ завершён. Девять образцов, трёх основных групп крови, принадлежат гуманоидам мужского пола, совместимость с Линией Ноль – 98 %. Наблюдаются несколько незначительных генетических отклонений, результаты сброшены в банк памяти. Анализ на яды растительного, минерального и животного происхождения – результат отрицательный. Болезнетворные агенты – результат отрицательный. Микроорганизмы – следовые количества, опасности не представляют. Неизвестные формы жизни – результат отрицательный, – бежали строки на колеблющемся от ветра экране. – Искусственные формы жизни – результат положительный, обнаружен незарегистрированный нановирус, пробы с первой по третью, седьмая и девятая. Мутированная форма нановируса – пробы с четвёртой по шестую и восьмая! Рекомендовано немедленно доложить в ближайшее отделение Корпорации! Опасность третьего уровня!»
Инульгем потыкал в сенсоры, выводя информацию о наномашинах на дополнительный экран, и скривился. Он слабо разбирался в наномедицине, нахватавшись знаний по верхам, но даже ему было понятно, с чем он имеет дело. В защищённом тонкой на вид бронёй и силовыми полями чреве полевого анализатора сейчас находились два штамма нанов, очень напоминавших тех, что циркулировали в крови самого Кловиса и прочих агентов. Более грубые, примитивные, и очень древние, они выполняли ту же самую функцию, что и наиболее охраняемый секрет Корпорации – открывали порталы между Линиями и Параллелями.
«Точнее, один из них открывал, а другой – уже нет, – всмотрелся в схемы и блоки кода Инульгем. – Мутация из-за накопившихся системных ошибок. Что, собственно, и следовало ожидать… Хм, интересно. Наши портальные наны построены на основе микробов, поражающих головной мозг. Эти, в основном, должны были концентрироваться в крови. И, если чемодан и книги не врут, их носитель не видит порталы, а слышит…»
– Ну не пиздец ли… – прошептал он, стягивая с рук тончайшие мономолекулярные перчатки, и заливая внутренность каменного ковчега, прежде чем столкнуть его обратно в яму, консервирующим гелем из распылителя. – Создать объединение из нескольких миров, крупнейшую библиотеку, и всё потерять из-за мутации нанов… Боги, как вы любите шутить! Теперь бы понять, как именно этот чёртов микроб попал в руки Корпорации и в Линию Ноль.
Упаковав анализатор, Инульгем прислушался к звукам пустыни и развалин. Ему показалось, что где-то далеко за барханами взрёвывает мотор внутреннего сгорания. Надо было торопиться.
«И вот зачем вам, люди, вся эта мудрость? – думал он, забрасывая песком углубление с ковчегом, и насыпая сверху микромины-ловушки. Консерв-гель предохранит бутыли от разрушения, а мины гарантированно уничтожат всех любителей покопаться в сундуке. – Помогла она вам? Пустыня не отступила, врата закрылись, наны протухли, империя распалась…»
Палатка опала в серебристом всплеске распада молекулярных связей, рассыпавшись пеплом. Быстро собрав необходимые вещи, Кловис навьючил рюкзак на плечи, и быстро побежал сквозь развалины в направлении, противоположном тому, откуда могла последовать погоня. Остановившись на секунду, он чертыхнулся – забытая им глобула по-прежнему заливала бестеневым сиянием угол двора близ входа в Библиотеку. Чтобы не терять времени на стрельбу из револьвера, он быстро достал из-за пазухи маленький излучатель, и выстрелил в источник света. Акустический луч раскрошил верхний слой известняка в радиусе нескольких метров от цели, и превратил сферу в кучку обугленных осколков и лужицу быстро испаряющегося наногеля.
Удовлетворённо кивнув наступившей темноте, Кловис натянул на уши свой поношенный «Стетсон», и исчез в лабиринте развалин. Теперь он знал больше, чем раньше. Цель стала ближе ещё на шаг.
Глава 20
Силовая ловушка захлопнулась за ним, едва он присел, чтобы вытащить из тайника порцию нанов. В просторном заброшенном ангаре, где по углам до сих пор ржавели выпотрошенные корпуса атмосферных скиммеров, звук стазис-поля ловушки пронёсся звенящим роем мошкары. Едва заметная силовая сфера, накрывшая его с головой, слабо замерцала белым свечением. Спенсер резко развернулся, отдёрнув руку от плиты в полу, откуда только что извлёк законсервированный контейнер с препаратами.
ebooksa