Я беду от тебя отведу

22
18
20
22
24
26
28
30

Я напрягла свои глаза, но, как и следовало ожидать, у меня ничего не вышло. Б.Р. с усмешкой наблюдал за моими жалкими потугами.

— Сломалась машинка… жаль… — с досадой сказала я сама себе.

— Пожалуй, я провожу тебя домой.

— Ты что, мой папочка? Вздумал читать мне нравоучения? — захихикала я и качнулась назад. Бальдерик Рэй ухватил меня за локоть, не дав мне упасть.

— Так, ладно… — сказал он, глядя куда-то в сторону, отвлекая моё внимание, и вдруг резко — я и пикнуть не успела! — схватил меня поперёк талии, вскинул на плечо, словно котёнка, и быстрым шагом направился к выходу под одобрительное улюлюканье и гиканье. Толпа буквально визжала от восторга над этим представлением. Ладдок вскочил на стул и оглушительно засвистел, засунув два пальца в рот. Дурдом какой-то!

— Эй! — заорала я хмельным охрипшим, голосом. — Да что же это такое творится-то, а?! Спасите меня кто-нибудь, что вы смотрите?! Караул! Ааа! Пожар!

Идиотский смех сотрясал моё тело, словно судорогой, и я ничего не могла с этим поделать.

Я пыталась вырваться, но не тут-то было.

Бальдерик Рэй, словно не слыша моих воплей, продолжал уносить меня прочь от развесёлой компании друзей. В зале заиграла новая музыка, и они, уже позабыв обо мне, продолжили развлекаться. Подлые предатели! А чего ещё, спрашивается, ожидать от Тёмных?

— Нееет! Танцевать хочу! Хочу танцевать! — завопила я.

Я попыталась зацепиться руками за двери и чуть не оторвала притолоку; Б.Р. выволок меня на улицу под дождь и быстро затолкал на заднее сидение своей машины, уже стоявшей перед входом с открытой дверью. Курящие возле дверей, наблюдавшие эту сцену, противно захихикали. Я была без куртки — она осталась в клубе.

— Зонтик! — крикнула я.

— Что ещё?!

— Зонтик и моя куртка — мне нужно сходить за ними, — я сделала движение, чтобы выпрыгнуть из машины, но Бальдерик Рэй мне этого не позволил.

— Сиди тихо и не дёргайся! — нахмурившись, сказал он строгим голосом и пригрозил: — Иначе поедешь в багажнике — я не шучу! Поверь, моё терпение не безгранично.

Я замолкла. Мне стало дурно. Наверное, я отключилась. Не помню, как я выходила из машины; правда, смутно припоминаю в общих чертах, как Б.Р. нёс меня до общежития, а затем на проходной передал с рук на руки сонным девочкам из моей комнаты, которые вдвоём волокли моё безвольное, обмякшее тело по коридору до кровати. Я не могла пошевелить ни рукой ни ногой, словно беспомощный младенец, который не умеет держать голову.

Наутро голова дико раскалывалась, алкогольные пары витали по всей в комнате. Это ж надо было так наклюкаться! Какая всё-таки дрянь — этот совиный напиток! По мере того как я трезвела, ко мне возвращалось чувство стыда и непонятной вины.

— Кто ОН? — первое, что я услышала, едва у меня получилось чуть приоткрыть опухшие глаза.

— Кто? — шёпотом спросила я, всё ещё вяло соображая. Увидев над собой два расплывчатых белых пятна, я не сразу догадалась, что это человеческие лица, склонившиеся надо мной. Девчонки продолжали допытываться:

— Ты же напилась вчера вдубаря, но твой парень, который привёз тебя ночью, он такой… ТАКОЙ! Господи! Таких просто не бывает!