– Подтверждаю.
– Задействовать.
Я закончил как раз, когда манеж для схваток освободился. Распорядитель нашел меня взглядом, и мне оставалось только кивнуть.
– Наши правила: не кусаемся, не выкалываем глаза, не рвем рот. Закончить бой на ногах – круто, но партер не возбраняется. Распорядитель поднимает бойцов, если за минуту внизу ничего не происходит. Окончание боя – сдача или распоряжение Гиппократа. Если кто–то не согласен с правилами – может валить отсюда на свежий воздух. Всем понятно? Пожмите друг другу руки.
В соперники мне выпал здоровенный малый с наколкой на плече «Боевые ошейники». Паренек начинал в морпехах – это их прозвище. Интересно, какими судьбами его занесло в «Форекон»? Но встретились мы не для того, чтобы обмениваться подробностями биографий. Я вставил капу, поправил на костяшках мягкие накладки и салютовал своему оппоненту: начинай, дружище! Морпех без раздумий выстрелил мне в лицо левым хуком, который я блокировал с намерением провести захват, но не тут–то было – в мое подреберье через мгновение врезался его правый кулак. Печень превратилась в единый сгусток боли, я толчками заглатывал воздух, а морпех помедлил, но все–таки добил меня короткой серией с обеих рук. Порция пива и получасовая передышка привела меня в чувство. Распорядитель поинтересовался:
– Есть желание продолжить?
– А как же, – улыбнулся я разбитыми в кровь губами.
Следующим против меня вышел тощий новобранец азиатского происхождения. Теперь, после пропущенных ударов в первом бою, моя голова окончательно прояснилась, из нее выветрились ненужные переживания, странные мысли. Остался только ринг и мой соперник. Парень имел базовую боевую подготовку и неплохо владел ногами. Моя рассеченная бровь убедилась в этом в течение пары секунд. Но новичок еще не понял главную заповедь «Забияки» – если хочешь закончить бой на ногах, не поднимай их выше пояса противника. Второй выхлест я удачно сблокировал локтем, да так, что у моего азиатского друга одна конечность превратилась в онемевшую деревянную подпорку. Несмотря на хромоту, он все–таки попытался достать меня в прыжке, но угодил под захват, был срублен под опорную ногу и добит прямыми в лицо.
Я, вытирая кровь с подбородка, подмигнул сидящему у татами морпеху:
– Дашь мне реванш?
– Вот дает, старпер! – хохотнул тот, как пружина распрямился в прыжке и сразу очутился напротив меня. – Зря ты решил связаться с большим псом. У меня клыки подлиннее твоих будут.
– Кусачий – не значит неискусанный! – азартно ответил я.
– Смотри не покайся, – многозначительно пробасил здоровяк, заправляя капу.
По первому нашему поединку я все понял об этом парне. Детина был типичным «крашером» с зубодробительными ударами. Поэтому я сразу прошел противнику в ноги. Ветер, поднятый его крюком, еще приятно холодил мою макушку, а я уже рванул на себя щиколотки морпеха. Поднять его в воздух оказалось не проще, чем опрокинуть бетонный столб. Особенно, когда соперник гулко всаживает тебе в позвоночник удары локтями. Но я все же сумел завалить его на бок, перешел на позицию добивания и вдруг неожиданно попался на болевой. Морпех сумел вывинтиться из моей хватки, развернулся и рванул на себя мою правую кисть. Понимая, что сустав у меня того и гляди хрустнет, я похлопал ладонью об пол в знак своей сдачи.
– Неплохо для старика, – великодушно похвалил меня морпех.
– Ничего, подружка, я еще тебя отшлепаю, – пообещал я, протягивая ему руку.
– Пива?
– Обязательно.
Потом мы долго пили и снова периодически дрались, пока их местный мозг по кличке Гиппократ не отключил меня от ринга и не направил в релакс–камеру, где мое тело заштопали по самому высшему разряду и закачали в кровь местные специально надрессированные на повреждения экстерьера наноботы. После опять продолжилась беспросветная пьянка, где мы хором пели наши песни, а потом, когда уже не могли поддерживать общий мотив, просто выли, как стая бродячих собак.
Смутно помню, что я буянил, когда бармен отказал мне в обслуживании, наговорил лишнего парочке комендантских, а потом пришел патруль и забрал всех на гауптвахту. Не знаю, кто там вмешался, но, похоже, что мое бесчувственное тело полночи катали по городу, так как очнулся я под утро уже дома, в собственной постели, хоть и не разобранной. Надетая на меня форма представляла собой жалкое зрелище и, судя по ней, кому–то с утра предстояло хорошенько почистить салон машины. Не в силах поднять голову, я с мычаньем содрал с себя пропахший джунглями комбинезон и возблагодарил Творца за то, что оружие и боевые доспехи у меня отобрали при аресте.
ebooksa