Напряжение всколыхнулось, расходясь кругами по маленькой толпе, и Айс, стоящий в его средоточии, шагнул вперед.
– Почему? – Спросил он. – Вы не хотите нашей помощи? Почему?
– Я бы не хотел… – Арго присел, опираясь на свой меч, так что его глаза оказались на уровне глаз Айса. – Чтобы вы путались под ногами. Реши вы драться – и нам придется думать еще о том, чтобы вас не поубивали. Так будет хуже.
– Осталось очень мало книг. – Поддержала его Мириам. – Я даже не знаю, сколько их потеряли. Так что вас терять нельзя.
– Книга – это вещь из бумаги. – Возразил Айс. – Мы не вещи.
Арго тяжело посмотрел на него. Его цветом была тоска, но не та, которую знала Мириам. Яркая, такая же, как их цвета, словно родившаяся только что, или всплывшая из памяти гладиатора.
Большой человек несколько секунд молчал, подбирая слова.
– Ты – это пара игольников. Эта красавица… – Он кивком указал на Мари – ракетомет, которым можно вдребезги разнести боевой кар. Для тех, кто сюда придет – вы и есть вещи, которыми можно убивать. Им не нужны ваши книги, знания, или что там еще у вас есть – они просто продадут вас, в обмен на оружие.
– Страшно. – Произнесла Мона, тихо и очень отчетливо, заставив Арго запнуться. – Старый страх, не перед тем, что будет – перед тем, что есть. Старая боль. Ты ведь на самом деле хорошо знаешь, что такое быть вещью? И ты тоже не видишь нас – для тебя есть только прошлое, с которым ты сейчас говоришь. Покажи мне, а я покажу им всем, о чем они просят…
Арго повернул голову – так могла бы повернуться орудийная башня у боевой машины древности. Мириам внезапно поняла, что он действительно почти не видит стоящих перед ним детей. Что-то билось в его цветах – живое, ищущее пути наверх. Как бабочка, ожившая осенью, ломающая стенки своего кокона, одну за другой.
– Покажи нам! – Повторила Мона, и Мириам внезапно поняла, что стоит слишком близко, к ней, и Арго. А бежать уже поздно.
И последняя стенка треснула.
«Он стоял, чувствуя босыми ступнями горячий шершавый бетон. Левый глаз не открывался, заплывая кровью. Но и правого было достаточно, чтобы различить фигуры людей, плавящиеся в солнечном сиянии вверху, над краями бетонной ямы.
Двое мальчишек, которых только что сбросили в яму, что-то кричали ему. Он не различал никакого смысла в их словах, радуясь неожиданной передышке. Горячий воздух разрывал истерзанные легкие, каждый вдох отдавался острой болью в левом боку – но он все еще мог дышать.
Один из двух мальчишек, видимо, посмелее, наклонился, подняв грубое лезвие, брошенное в яму вместе с ним. Второй держался за его плечо, словно не понимая, что происходит.
Оба были выше ростом, и старше. Тот, кого потом назовут Арго, смотрел на них снизу вверх, моргая одним глазом, и зачем-то считая вдохи – он умел считать только до трех, и счет все время повторялся.
Тех, с кем он уже дрался сегодня, было значительно больше, чем он смог бы сосчитать. Видимо, фигуры на краю ямы решили выяснить, сколько боев сможет пережить маленький упрямец, прежде чем сдохнуть – не понимая, что он вовсе не собирается умирать, пока ему есть, кого ненавидеть.
Лезвие дернулось вперед. Выпад был неловким. Тот, у кого все еще не было имени, отступил на шаг, и рассмеялся, хрипло и жутко, обнажая залитые алым редкие зубы – не потому, что ему было смешно.
Сил на крик больше не было. И нужно было еще вдохнуть, чтобы прыгнуть…»
Воспоминание Арго ударило Мириам, хлестнув невидимой ладонью по лицу и сердцу. С трудом удержавшись на ногах, она подняла глаза на его лицо – неподвижную жуткую маску, под которой, в бурлящем вихре цветов, проступали черты ребенка. Кто-то из молодых людей перед ними упал. Восклицания повисли в воздухе, а Мона внезапно села прямо на бетон, хватаясь за Мари и прижимая вторую руку к глазам.
ebooksa