– Если она меняет мир, чтобы они смогли в нем жить – то на этот мир стоит взглянуть.
– Хотя бы одним глазком, напоследок. – Согласилась Вероника.
– И ты… вы поэтому поднялись сюда? – Догадалась Мириам. – Вы говорили об этом?
– Учились говорить. Если запереть двух человек в одной комнате надолго. – Би взяла с тарелки еще один кусок бисквита. – То они либо убьют друг друга, либо найдут общий язык. А когда комната совсем маленькая…
– …как наша голова…
– …то на счету каждая секунда, прежде чем я решу, что нам в ней слишком тесно…
– …и проделает в ней дыру. – Серьезно закончила Вероника. – уж это она умеет.
– Тогда и правда, нужно больше разговаривать. – Растеряно согласилась Мириам.
– Она и так слишком много говорит. – Возразила Би.
– Потому что кое-кто слишком лаконичен. Прямо командный интерфейс танка, не иначе.
– Она красиво говорит, и умеет объяснять. – Не согласилась Мириам. – Просто не всегда хочет.
– Кто? – Одновременно спросили Би и Вероника.
– Ну, ты…
Вероника рассмеялась, а Би покачала головой:
– Сначала я подумала, что она чем-то похожа на меня, пять или шесть лет назад. Но потом поняла, что просто не могу вспомнить, какой я была. Глупой? Отчаянной? Смеялась ли я так же? Я не помню, но мне кажется, что она… ты другая.
– Мне тоже так казалось. – Вероника больше не смеялась. – Но достаточно было увидеть тебя, послушать. Мне… не думай, что я глухая, или не понимаю, что с тобой произошло, что ты потеряла. Я пережила это вместе с тобой, была рядом, и знаю тебя – пусть недостаточно для такой маленькой комнаты. И у нас гораздо больше общего, чем ты думаешь. У нас есть друг, верно? И есть мечта, и желания… по крайней мере одно, общее желание…
– При слове «желание» меня тошнит. Серьезно.
– Тогда слушай, закрыв рот. Есть что-то, что мы очень хотим сделать. Что хочешь сделать ты, глядя вниз, слушая этих мальчишек и девчонок, воспитанных машиной, которой мы дали обещание.
– Это не желание. – Би встала, распрямившись словно пружина. – К дьяволу такие желания!
– Оно горит в тебе, я это вижу. И Мириам видит. Ты выбрала путь, и свернуть уже не получится – машина знала это, когда переделывала нас. Наше назначение…