— Ты там бывал?
— Конечно.
— Мне там понравится?
— Почему бы и нет?
Тут она снова погрузилась в молчание, а Тернер сосредоточился на дороге.
— Это заставляет меня видеть сны, — сказала девочка, когда Тернер наклонился, чтобы включить фары. Ее голос был едва слышен за ревом турбины.
— Что заставляет? — Чтобы не смотреть в ее сторону, он сделал вид, что занят слежением за дорогой.
— Та штука в моей голове. Обычно это происходит только тогда, когда я сплю.
— Да-а? — Вспомнив белки закатившихся глаз в спальне Руди, конвульсии, наплыв сбивчивых фраз на неизвестном языке.
— А иногда наяву. Как будто я подключилась в деку, только я свободна от решетки матрицы, лечу, лечу, и я там не одна. Как-то ночью мне снился мальчик… Он потянулся, схватил что-то, и это что-то причиняло ему боль, а он не понимал, что свободен, что ему нужно только это отпустить… Так я ему об этом сказала. И вдруг на долю секунды смогла увидеть, где он. Это не было сном, я ясно увидела противную комнатку с грязным ковром, и я могла бы сказать, что ему нужно принять душ, и чувствовала, как к его ступням прилипают стельки, потому что он был без носков… Это было совсем не похоже на сон…
— Нет?
— Нет. Сны… в снах все большие, очень большие… я тоже большая, двигаюсь, плыву среди других…
Ховер, взвыв, преодолел бетонный подъезд к трассе меж штатами, Тернер выдохнул и только тут сообразил, что уже с минуту задерживает дыхание:
— Что за другие?
— Яркие. — Снова молчание. — Не люди…
— Ты много времени проводишь в киберпространстве, Энджи? Я хочу сказать, надолго подключаешься в деку?
— Нет. Только когда делаю домашние задания. Отец сказал, что мне это вредно.
— А о снах он что-нибудь говорил?
— Только то, что они становятся все реальнее. Но я никогда не рассказывала ему о тех, других…
— Хочешь поделиться? Может быть, это поможет мне сообразить, что нам теперь делать.