Запустив руку под парку, он вытащил из нейлоновой кобуры "смит-и-вессон" и положил его между ног на сиденье. Когда до ржавеющих бензонасосов оставалось около пяти метров, он посадил ховер в широкую лужу и заглушил турбины. | Дождь все так же мочился сдуваемыми ветром в сторону струйками желтой воды, но Тернер увидел, как из передней двери станции выскользнула какая-то фигура в развевающемся на ветру пончо цвета хаки. Опустив на десять сантиметров стекло, Тернер повысил голос, стараясь перекричать дождь:
— Простите за беспокойство. Нам пришлось съехать с трассы. У нас дворники дрянь. Мы не знали, что здесь кто-то есть.
В свете из окон было видно, что мужчина прячет руки под пластиковым пончо, очевидно, что-то в них сжимая.
— Частное владение, — сказал мужчина. По его худому лицу катились струйки дождя.
— Не могли оставаться на дороге, — снова крикнул Тернер. — Простите за беспокойство…
Мужчина открыл было рот, начал доставать что-то, что держал под пончо, — и вдруг его голова взорвалась. Тернеру показалось, что это случилось едва ли не раньше, чем из темноты наискось вырвалась линия красного света и коснулась затылка человека. Лучик толщиной в грифель карандаша небрежно скользнул по стене, как будто кто-то играл с фонариком. Гроздь алых цветов, прибиваемых к земле дождем, — это фигура рухнула на колени и упала лицом вниз. Из-под пончо выкатился "Сэвидж 410" с рукоятью, оплетенной проволокой.
Тернер даже не осознал, что двигается, но обнаружил, что успел запустить турбины, перебросить пульт управления Энджи и теперь выпутывается из ремней безопасности.
— По моей команде протаранишь заправку. Он вскочил на ноги, дернул рычаг, открывающий люк на крыше, тяжелый револьвер уже зажат в руке. Рев черной "хонды" накрыл его, едва только откинулась крышка люка — над головой мелькнула какая-то снижающаяся тень, едва видимая за пеленой дождя.
— Давай!
Он нажал на курок еще до того, как Энджи успела бросить ховер вперед — на стену старой заправочной станции. Отдача с силой вдавила его локоть в крышу броневика. Где-то над головой с удовлетворенным хлопком разорвалась пуля. Энджи поддала газу, и они врезались в деревянную постройку так быстро, что у Тернера едва хватило времени убрать голову и плечи назад в люк. Что-то в доме взорвалось, вероятно, канистра с газом, ховер занесло влево.
Когда они прошили вторую стену, Энджи снова развернула ховер.
— Куда? — крикнула она, перекрывая вой турбины.
Как будто в ответ, взметнув серебряную простынь дождя, в двадцати метрах перед ними штопором упал черный вертолет "хонда". Тернер выхватил у девочки пульт, и машина скользнула вперед. Из-под ховера полетели десятиметровые фонтаны воды. Они ударили маленький боевой вертолет прямо в лоб полиуглеродной кабины. Легированный фюзеляж от столкновения смялся как бумага. Тернер подал назад и ударил снова, на этот раз на большей скорости. Сломанный вертолет вдавился в стволы двух мокрых серых елей и остался лежать там, как какая-нибудь длиннокрылая муха.
— Что случилось? — Энджи уткнула лицо в колени. — Что случилось?
Выкинув из бардачка в двери регистрационные документы и пыльные солнечные очки, Тернер нашел фонарь, проверил батареи.
— Что случилось? — механически повторяла Энджи, будто заело пластинку. — Что случилось?
С пистолетом в одной руке и фонариком в другой Тернер снова выбрался через люк. Дождь моросил. Тернер спрыгнул на юбку ховера, перескочил через бампер вниз, где оказался по колено в воде, и похлюпал в сторону смятых черных винтов "хонды".
Резкая вонь вытекающего реактивного топлива. Полиуглеродная кабина раскололась как яичная скорлупа. Он навел "смит-и-вессон" и дважды нажал большим пальцем клавишу ксенон-проектора. Две беззвучные вспышки безжалостного света выхватили потрескавшийся пластик, за ним — кровь и покореженные тела. Тернер переждал минуту, потом зажег фонарь. Двое. Он подошел ближе, держа фонарь как можно дальше от тела — старая привычка. Никакого движения. Запах вытекающего горючего становился все сильнее. Тернер потянул на себя крышку люка. Она открылась. На обоих — очки с выпуклыми линзами оптического устройства. Круглый пустой глаз лазера смотрел прямо в ночь. Тернер потянулся, чтобы коснуться потертой цигейки на воротнике летной куртки трупа. В белом луче фонаря кровь, покрывавшая его бороду, казалась очень темной, почти черной. Это был Оукей. Тернер перевел луч влево и увидел второго. Пилот оказался японцем. Тернер качнул фонарь назад и возле ботинка Оукея нашел черную плоскую фляжку. Поднял е!
е, засунул в один из карманов парки и побежал обратно к ховеру. Несмотря на дождь, по обломкам бензозаправки уже побежали язычки оранжевого пламени. Он взобрался на бампер ховера, в два шага одолел капот, потом снова вверх, и наконец через люк — в кабину.
— Что случилось? — сказала Энджи, будто он не уходил. — Что случилось?