С вами говорит автоответчик Финна, — сказал динамик под экраном, — а самого Финна здесь нет. Хотите что-то сбросить — код доступа вам уже известен. Хотите оставить сообщение — валяйте.
Поглядев с полминуты на изображение на экране, Бобби медленно покачал головой. Большинство автоответчиков для видеотелефонов обычно бывают снабжены косметическими субпрограммами, написанными для того, чтобы привести видеопортрет владельца в большее соответствие с общепринятым каноном красоты: стирают родимые пятна и неуловимо меняют очертания лица, подгоняя их под идеализированную статистическую норму. Эффект косметической программы на гротескных чертах Финна был определенно самой странной штукой, какую Бобби когда-либо видел, — как будто кто-то прошелся по физиономии дохлого суслика целым набором цветных карандашей, да еще вкатил пару инъекций парафина, как это обычно делают в похоронной конторе.
— Это неестественно, — сказал Джаммер, прихлебывая "скотч".
Бобби кивнул.
— У Финна, — продолжал Джаммер, — боязнь пространства, агорафобия. Весь покрывается сыпью, стоит ему выйти из этой его чертовой крепости, которую он выдает за магазин. К тому же он — телефонный маньяк: не может не ответить на звонок, если он дома. Я начинаю думать, что эта сучка права. Лукас мертв, и на подходе какие-то серьезные дела…
— Сучка, — сказала из-за бара Джекки, — уже знает.
— Она знает, — повторил Джаммер, ставя пластиковый стакан и теребя галстук-бабочку, — она знает. Разговаривала с чертом в матрице, так что она знает…
— Ну, Лукас не отвечает, и Бовуа не отвечает, так что, возможно, она права. — Бобби потянулся и отключил телефон, когда сигнал записи изменил тон.
Джаммер облачился в плиссированную рубашку, белый смокинг и черные брюки с атласным рантом по штанине — Бобби решил, что это его рабочая одежда для клуба.
— Никого, — сказал он вдруг, переводя взгляд с Бобби на Джекки. — Где Богус и Шарки? Где официантки?
— Кто такие Богус и Шарки? — спросил Бобби.
— Бармены. Мне это не нравится. — Встав со стула, он подошел к двери и осторожно отодвинул краешек шторы. — Что, черт побери, тут делают эти недоноски? Эй, Счет, это, пожалуй, по твоей части! Подойди сюда…
Бобби встал, исполненный самых дурных предчувствий — ему вовсе не хотелось рассказывать Джекки и Джаммеру, как он дал увидеть себя Леону, поскольку не хотел выглядеть вильсоном, — и подошел к владельцу клуба.
— Давай. Глянь-ка. Только так, чтобы тебя не увидели. Они так усиленно делают вид, что не наблюдают за нами, аж запах чувствуется.
Бобби подвинул штору, стараясь не раздвигать щелку больше, чем на сантиметр, и выглянул наружу. Пеструю толпу покупателей, похоже, почти полностью сменили черные гребни готиков в коже и шипах и — это его просто ошеломило — в равной пропорции со золотоволосыми казуарами. Казуары были облачены в хлопковые одежды модного на этой неделе в Синдзюку оттенка и белые мокасины с золотыми пряжками.
— Не знаю, — Бобби ошеломленно поглядел на Джаммера, — но они не должны быть вместе, казуары и готики, понимаешь? Они естественные враги, это у них вроде как в генах… — Он выглянул еще раз. — Черт побери, да их тут под сотню.
Джаммер глубоко засунул руки в карманы черных брюк.
— Ты знаешь кого-нибудь из этих парней?
— Готиков, болтаю с ними иногда. Правда, их трудно отличить одного от другого. Что до казуаров, то эти просто давят все вокруг, что не они. Вот этим они в основном и занимаются. Хотя… меня только что порезали долики, а предполагается, что у доликов с готиками перемирие, так что кто знает?