— Куда? Ты бы хоть на карту взглянул.
Отто настолько ошеломлен, что даже не злится, но за этим, надо полагать, дело не станет.
— Пошевели извилиной, — говорит Шафто. — Придумай, как провести свое корыто в Англию.
Что ни говори про Отто, трудные задачи ему по душе.
— Я могу пройти Гёта-каналом из Стокгольма в Гётеборг —
— Если это тебя утешит, из Англии ты пойдешь в Манилу.
—
— Англия сразу показалась близкой?
— Я тебе что, богатый яхтсмен, чтобы путешествовать вокруг света для своего удовольствия?
— Ты — нет, а Руди фон Хакльгебер — да. У него есть деньги и связи. Ему обещали шикарную яхту, по сравнению с которой твой кеч — просто задрипанная шлюпка, — говорит Шафто. — Короче, Отто, кончай скулить, достань из задницы еще брильянтов и двигай. Это лучше, чем угодить в гестапо. — Шафто встает и дружески ударяет Отто по плечу, что тому вовсе не нравится. — До встречи в Маниле.
Входит доктор. Бобби Шафто кладет на стол деньги. Смотрит Джульете в глаза.
— Ну, мне пора, — говорит он. — Глория ждет.
Джульета кивает. Так что по крайней мере в глазах одной финской девушки Шафто не такое уж говно. Он нагибается, смачно целует ее, кивает изумленному доктору и выходит.
Ухаживание
Уотерхауз прогрызался сквозь экзотические японские шифрсистемы со скоростью примерно одна в неделю, но после встречи с Мэри Смит в гостиной миссис Мактиг его производительность упала практически до нуля. Точнее, стала отрицательной, потому что иногда он смотрит в утреннюю газету и вместо открытого текста видит белиберду, из которой невозможно извлечь никакой осмысленной информации.
Несмотря на их разногласия — машина ли Тьюринга человеческий мозг? — надо признать, что Алан без труда написал бы последовательность команд, моделирующих умственную деятельность Лоуренса Притчарда Уотерхауза.
Уотерхауз стремится к счастью. Он достигает счастья, взламывая японские шифры или играя на органе. Однако с органами напряженка, и сейчас уровень его счастья целиком зависит от взлома шифров.
Он не может взламывать шифры (т. е. не способен достичь счастья), кроме как в ясном уме. Обозначим ясность ума как Cm, которая нормируется так, чтобы всегда выполнялось соотношение:
где Cm = 0 — полное помрачение рассудка, а Cm = 1 — божественная ясность, недостижимое состояние безграничного разума. Если число сообщений, расшифрованных Уотерхаузом за конкретный день, обозначить как Ndecrypts’, то зависимость Cm от этой величины будет выглядеть примерно так:
Ясность ума (Cm) зависит от множества переменных. Главную из них, сексуальный голод, можно обозначить как σ, по очевидной анатомической аналогии, которую Уотерхауз на данной стадии своего эмоционального развития находит забавной.