— Автомобиль взят напрокат во Франкфурте человеком по имени Питер Граббе, но это совершенно точно не наш объект — на фотографии совсем другая физиономия.
— По самому объекту информация есть?
— К сожалению, у нас нет четкого изображения его лица, — со вздохом ответил помощник. — Даже мощная обработка не дает нужного качества картинки… — Он виновато посмотрел на Kсy. — Я не могу запустить поиск по базам данных.
— Странно…
Kсy кивнул и отвернулся.
Китайцы подъехали к оставленному внедорожнику минут через пять после того, как Кирилл исчез в пещере. Аккуратно вскрыли автомобиль, тщательно изучили салон — чисто и пусто, проверили документы, но ничего не выяснили. Искомый Питер Граббе числился мелким франкфуртским бизнесменом, скорее всего его просто попросили нанять внедорожник, и искать Граббе для интервью не было никакого смысла.
— Группа Вана остается следить за пещерой и машиной, — распорядился Kсy. — Мы уезжаем.
Нужно как можно быстрее доложить обо всем Ляо.
Холодно.
Холодно и темно — вот первые впечатления, возникшие у Грязнова при входе в чертоги Последнего Храма.
Холодно и темно.
Никогда раньше не был Кирилл в этом месте, но знал о нем все. Каждую его черточку, каждую деталь. Каждый барельеф и статую. Знал, помнил, и неоднократно вставали они перед мысленным его взором. И появлялись во снах, заставляя восхищаться великолепием древнего святилища. Чужая память тесно сплелась с его собственной, стала своей, а потому, шествуя по коридорам Храма, Грязнов не попал под обаяние величественной постройки. Смотрел на окружающую красоту взором рачительного хозяина, а не ошарашенного туриста, подмечал мелочи, доступные лишь тому, кто провел в пределах святилища не один день. Отвалился кусок лепнины, рассыпались двери, завалило коридор… Отмечал машинально, даже не задумываясь над тем, что ремонтировать повреждения не имеет смысла. А когда задумался, лишь криво усмехнулся. И продолжил фиксировать повреждения.
Потому что хозяин.
Но на душе тоже стало холодно и темно. Как в Храме.
Холодно и темно.
И если царящую в помещениях темноту еще можно было кое-как разогнать — в рюкзаке Грязнова хранился небольшой запас факелов, которые он втыкал примерно в каждый десятый держатель, — то победить холод оказалось невозможно.
Холодно в Храме.
Холодно в душе.
Холод стискивал Кирилла цепкими пальцами, постоянно напоминая, что…
«Храм умирает…»