— Именно так и сказал Макс. Я ведь говорил, что он чертовски изобретателен. — Грязнов вздохнул. — Когда нужно кого-нибудь убить, Макс вживается в шкуру жертвы, начинает думать как жертва и находит тот самый способ, который приведет ее к гибели.
— Но я не тот наивный юнец, — хмуро отозвался китаец. — Теперь меня сложно обмануть и еще сложнее убить. До того, как зверь расправился с Лунным Зайцем, бог успел дать мне щепотку порошка. Я бессмертен.
— Я знаю, — равнодушно ответил Кирилл.
— И убить меня необычайно трудно, — бросил генерал. — Не думаю, что вам под силу.
— Я и не претендую. — Грязнов допил вино и вновь наполнил стакан. — К сожалению, мы не совсем ровесники…
— Вы младше?
— Я старше. — Кирилл поморщился. — У вас не болит голова?
— Голова? — удивился китаец.
— Я уже давно не обхожусь без таблеток, а последние месяцы ем их горстями. Слишком долго живу, вот тело и протестует.
— Нет, у меня ничего не болит, — самодовольно ответил генерал.
— Значит, ваш метод лучше.
— Меня сделал бессмертным бог.
— Или вы не прожили столько, сколько я… — Грязнов посмотрел в стакан собеседника. — Вы совсем не пьете.
— Я хотел бы перейти к делу.
Разговор, конечно, любопытный, но сидеть в чужом капище дольше, чем это необходимо, генерал не собирался.
— Торопитесь? Или вам неприятно мое общество?
— Кто третий? Кого вы называете Он, Кирилл?
Грязнов ответил китайцу улыбкой и предложением:
— Хотите, я расскажу, что делал здесь, уважаемый Ляо? Я ведь пришел в Храм не только для того, чтобы ваши шпионы засекли толстого мужика с мемуарами Урзака под мышкой. У меня было дело.
— Расскажите.