У дочери от такой перспективы перехватило дыхание, а противная девица нашлась, что ответить:
– Спасибочки, но в другой раз. В другой раз. Теперь мы с Элей часто будем видеться. Так я, с вашего позволения, еще к вам загляну.
– Ну, как знаете, – проговорила Дворецкая, поднимая стекло.
Ворота распахнулись, и машина заехала внутрь.
– Что, струхнула, мамочка? – с наигранным сочувствием произнесла дочь. – А как мне хотелось принять предложение. У вас ведь там и чай и кофе. Все чин чином, не то, что в нашей дыре.
– Мне надо идти, – проговорила Элеонора.
– Конечно, надо. А то ты еще простудишься, мамочка. Ты мне здоровая нужна. Ну, когда к тебе заглянуть?
– После, – неопределенно махнула рукой женщина. – Давай потом.
– Э-э. Так не пойдет. После дождичка в четверг, значит?
– Нет-нет, мы же договорились.
– Договор дороже денег! Забегу я к тебе на днях. Кстати, я тут квартирку недалеко от тебя присмотрела. Будем бегать друг к другу в гости. Разве ты не рада?
– Конечно, рада, – сказала Элеонора с вымученной улыбкой.
– Вот и хорошо, – заключила Танюша. – Поживу пока на съемной хате, а потом ты мне купишь угол.
– Боюсь, я не могу позволить себе такие траты.
– Не можешь? – удивилась девица. – Но, впрочем, я не настаиваю. Я вполне могу разместиться с тобой под одной крышей. Спорим, в этом доме полным-полно пустых комнат?
– Ладно-ладно, – замахала руками Элеонора. – Я постараюсь что-нибудь придумать.
– Придумай, пожалуйста, – хитро прищурилась Танюша. – А пока дай мне поносить свои красивые сережки.
– Но я не могу. Мне их подарил супруг, – слабо запротестовала Дворецкая.
– Объясни ему, что одолжила на время дочери. Неужели он не поймет?
Элеонора поспешно сняла серьги и сунула их в протянутую ладонь.