Работа для антипопаданца

– И всё же, что ты собираешься делать? – Уточнила она.

– Ничего, о чём мы с тобой не договаривались. Как я и обещал, мы разобрались с фейри, теперь пришла пора для остального. Подойди, – она помедлила. – Смелее, ты ведь не думаешь, что после всего случившегося я собираюсь бросить тебя на произвол судьбы, либо ещё как-то обмануть?

– Мне и правда не найдётся здесь места? – Опустив голову и спрятав глаза под растрёпанной неровно подстриженной чёлкой, глухо спросила она.

Неизвестность пугает, кому как не мне это знать. Один раз она уже пересекла границу между мирами, но сделала это ненамеренно. Теперь же ей предстояло самой шагнуть в неизвестность, оставив позади тех, с кем успела познакомиться за эти несколько дней. Я вздохнул и опустил сумку на траву у своих ног. В общем-то, там было не так уж много вещей, однако оставлять здесь аж целых два порванных и испачканных собственной кровью спецкостюма я не собирался.

– Со мной когда-то произошло тоже самое, что и с тобой, – признался я, за спиной сцепив руки в замок. – Нет, изначально меня не преследовали жуткие монстры, однако, когда я был лишь самую малость младше тебя, я случайно провалился в стихийный разрыв. Это такая червоточина, связывающая между собой самые разные миры. И меня угораздило угодить в охотничьи угодья одной голодной злобной твари. То, что я тогда не погиб, иначе как чудом и не назовёшь – на оборотня, который чуть было меня не сожрал, тоже велась охота, и когда он был отвлечён неожиданной добычей в моём лице, его нашпиговали стрелами с серебряными наконечниками.

– А почему серебряными? – Полюбопытствовала Кира, заметно оживившаяся, когда я начал свой рассказ.

– Серебро для этих чудовищ – это как проточная вода для фейри. Но главное не это, а то, что произошло после. Признаться, мне до сих пор неловко это вспоминать. Мои спасители сочли, что после пережитого ужаса я малость повредился рассудком, раз не могу даже нормально объясниться. Но оно и не мудрено, подрало меня тогда изрядно, а когда я очнулся… ну… шоковым моё состояние можно было назвать, только очень сильно преуменьшив. Плюс незнание языка и местных реалий. Я до сих пор удивляюсь, как меня тогда не прибили из жалости, всё проблем меньше было бы. Но нет, забрали с собой, выходили.

Я замолк, уже жалея, что начал этот разговор.

– И что было потом? – Поторопила меня девушка.

– Потом… – нет, раз уж сказал «А», надо и весь оставшийся алфавит упомянуть, – потом началось самое интересное – мои попытки самостоятельно влиться в новое и непривычное для себя окружение. Поначалу я мог общаться только с помощью жестов, чем окончательно закрепил за собой репутацию… человека не от мира сего. Те, кто меня спас, оказались авантюристами, эдакими искателями приключений, которые за звонкую монету выполняли самые разные задачи, включая охоту на чудовищ. В итоге они пристроили меня на работу в свой гильдейский трактир.

Я отвернулся, хмурым взглядом уставившись на покачивающиеся над нашими головами разлапистые ветви.

– Это было самое тяжёлое время в моей жизни – мне не доверяли ничего хоть сколько-нибудь ответственного, так что я изо дня в день мыл полы, протирал столы, таскал воду из колодца, чистил конюшню. Короче говоря, вся черновая работа легла на мои тогда ещё хрупкие плечи. Однако я жил в отдельной каморке, пусть и просто, но сытно питался, и помимо этого мне даже перепадали какие-то медяки. А ещё я изо всех сил старался выучить язык. Не слишком успешно, но с пятого на десятое всё же начал что-то понимать. Да и в целом стал разбираться, что же происходило в том мире. Вокруг крутились сплошные авантюристы, не удивительно, что в итоге я загорелся идеей стать одним из них, ведь после того, как меня чуть не съели, мне отчаянно захотелось научиться самому себя защищать.

– Значит вот как ты стал таким могучим воином, – Кира понятливо покачала головой.

– Вовсе нет, – усмехнулся я. – Мне так и не удалось этого добиться, ведь никто не воспринимал меня иначе как дурачка-полотёра, который зачем-то пристаёт к посетителям с просьбой научить его то мечом махать, то стрелять из лука или шмалять магией. Хозяин трактира меня едва не прогнал, сказал, что он мне не то что меч, подносы с едой разносить не доверит. Помню сильно тогда расстроился, хотел свалить из его заведения и попробовать устроиться в другом месте, где меня никто не знает и можно начать с чистого листа, но для этого пришлось бы идти слишком далеко, всё же авантюристы разбредаются на приличные расстояния и разносят с собой слухи. Я не был уверен, что сумею добраться хотя бы до ближайшей деревни – всё-таки места там были дикие и опасные, самые разные твари табунами шастали, а я не сумел бы отбиться даже от единственного гоблина. А гоблины, между прочим, по одиночке не ходят.

– И что же ты сделал?

– Ничего. Стал работать дальше, не донимая гостей. Тогда во мне ещё теплилась надежда, что однажды всё наладится. Что я смогу как-то поменять мнение о себе, что произойдёт какая-нибудь непредвиденная ситуация, и уж тогда-то я покажу себя с лучшей стороны и сумею заинтересовать какую-нибудь команду крутых приключенцев. Или не очень крутых. Да хоть каких. Но я быстро просёк, что всем попросту плевать, и на меня обращают не больше внимания, чем на швабру в моих руках. Вот тогда я в полной мере ощутил всю безнадёжность своего положения. Сейчас я, конечно, понимаю, что слишком зациклился на этой авантюрной романтике, и вполне мог бы нормально устроиться среди мирных граждан, но то сейчас. Тогда же я мыслил совсем иными категориями, бросался из крайности в крайность. Всё или ничего, такие вот де…

Я осёкся на полуслове, поняв про себя одну важную вещь: оказывается, не так уж сильно я с той поры изменился.

– Но как же ты тогда стал… ну… – Кира замялась, – тем, кем стал?

– А, это… Спустя семь месяцев за мной явился Агент и вытащил меня из того мира. Пока я проходил все обязательные после такого «инцидента» процедуры, меня похвалили за то, что я не растерялся и сумел не только выжить, но и так долго продержаться до прихода помощи.

Согласно статистике, после падения в стихийный разрыв выживает лишь каждый второй. А первый день в новом мире способны пережить лишь тридцать-сорок процентов от оставшихся. Конечно то, что от зубов оборотня меня спасли в самый последний момент, можно списать лишь на удачу, однако всё остальное – исключительно моя заслуга. В конце концов, у меня хватило ума не пороть горячку и сидеть на попе ровно, да и если бы я не исполнял свои обязанности надлежащим образом, меня попросту выперли бы пинком на мороз.