– А-а! Вот в чем дело, – успокоился он. – Тогда давай наверстаем упущенное и познакомимся. Меня зовут Валентин.
– А меня Диана, – отвечала я, улыбаясь чарующей улыбкой, как это делала обычно моя любимая актриса. Кофе я не пила, боясь, что растает помада. А какие же обольстительные губы обходятся без помады? Красота требовала жертв, и с этим я была согласна.
– У тебя красивое имя – Диана, – произнес он, словно пробуя его на вкус. – Диана-охотница?
– Можно сказать и так. Я всегда получаю то, что хочу, – сказала я, увлекшись чужой ролью.
– Как я хотел бы стать твоей мишенью, Диана-охотница, – проговорил он, обводя меня таким взглядом, что я почувствовала, как по спине побежали мурашки.
– Считай, что это уже произошло, – сказала я, стараясь вложить в свой взгляд всю силу страсти, на которую только была способна.
– Тогда, может, уйдем отсюда? – спросил он хрипло. – У меня в общаге есть пустая комната…
Вот оно! Но вместо того чтобы почувствовать радость, я ощутила панику. Легкость, с которой я получила то предложение, о котором мечтала длинными осенними вечерами, ошеломила меня и в какой-то степени даже разочаровала. Мне захотелось вдруг остановиться, замереть на месте. А как же походы в кино? Неловкое пожатие рук в темноте? Прогулки в парке и первый робкий поцелуй на скамеечке? Мы что, так и завалимся в кровать, даже не узнав предварительно, какая у каждого из нас любимая книга? Дикость какая!
– Тебя что-то смущает? – спросил он, заметив мои колебания.
„Сейчас он поймет, что я вовсе не такая, какой показалась ему там, в холле. Он заметит, что я – обычная девчонка с кучей комплексов, которая напялила на себя яркую одежду и последние два часа просто валяла дурочку“, – подумала я в панике. Представив, как скомканно пройдет финал нашей встречи, я даже зажмурилась. Передо мной, как в уже просмотренном фильме, замелькали знакомые картинки.
Я отогнала назойливые видения и взъерошила рукой каштановые кудри.
– Что меня может смущать? Я просто горю от нетерпения…
…Это произошло вовсе не так, как я себе представляла. Моя первая ночь любви оказалась похожей на фарс.
Нас встретила неуютная общага с длинным, в целый этаж, коридором и рядом небольших комнат, где селились иногородние студенты. Неуютное пространство оказалось средоточием запахов и звуков. Откуда-то доносились обрывки музыки и смех, где-то гремели кастрюлями и ругались. Отвратительно несло из кухонь подгоревшей пищей, а из туалетов – причудливой смесью ароматов мочи и хлорки. По коридору с полотенцами на голове и в шлепанцах шли мокрые после душа девушки.
В комнате оказалось еще хуже. Типично холостяцкое жилище, в котором обитают несколько мужчин, поражало неуютом и неустроенностью. Кровати были наскоро застелены несвежим бельем и казенными одеялами. Под столом стояла батарея пустых бутылок, на полу кучей лежали грязные носки.
– Прости, тут немножко неубрано, – сказал Валентин, закидывая грязную одежду в шкаф. – Ну, располагайся. Я сейчас вернусь.
Он оставил меня одну, растворившись за дверью. Оглядевшись, я нашла свободный стул и уселась на него, окинув тоскливым взглядом комнату. Конечно, я не мечтала потерять невинность на шелковых коврах под струящимся балдахином, но окружавшая меня обстановка была ужасающа. С плакатов на меня смотрели обнаженные красотки, улыбаясь во весь рот. Так всего час назад хотела выглядеть я. Казаться обольстительной, смелой, раскованной женщиной, которой все нипочем. Но теперь, оказавшись в этой холостяцкой берлоге и дожидаясь мужчину своей мечты, я чувствовала страх, а еще, пожалуй, недоумение. Неужели это то, о чем я мечтала? В тот момент я уже жалела о том, что так скоропалительно кинулась в объятия в общем-то незнакомого мне человека. Мне захотелось сбежать…
Валентин появился на пороге, когда я трусливо обдумывала план к отступлению. В руках у него была початая бутылка вина.
– Сейчас, сейчас, – проговорил он, шаря рукой в тумбочке. – Где-то тут были стаканы.