Псевдо

Потертые, потерявшие форму ботинки. От них идет резкий запах чего-то стухшего, сырого.

К запахам я привык.

– Полотенце синее возьми, – говорю я ему вдогонку и плетусь на кухню.

В холодильнике не густо. Мое питание обычно сводится к перекусам, либо к заказу еды. Гостей не люблю. Только Артема и Еву.

Последние шесть яиц трачу на омлет. Соль, перец, приправы. Позавчерашний нарезной хлеб превращается в тосты, а подсохшее шоколадное печенье идет на десерт. Два стакана терпеливо ждут, когда их наполнят. Пара банок с сардинами продолжает лежать на нижней полке – запас на «черный день». Их я не трогаю.

Совсем не густо.

После душа Святослав заметно веселеет. Заходит на кухню – футболка и шорты ему великоваты.

– Садись, чего стоишь-то? – я подталкиваю к нему пуф.

– Пахнет вкусно. А это чего такое?

– Ром. Кубинский, темный. Пьешь такое?

– Когда-то пил… Дорогой он нынче, – задумчиво хмурится.

– Постоянным покупателям скидка, – я усмехаюсь и лью ему немного. – Так или с колой?

– Да, так. Не любитель я газировок, – он садится за стол.

Мы поднимаем наши стаканы…

* * *

Незаметно для себя опустошаем половину бутылки. Сейчас я предпочитаю думать, что она наполовину полна.

Разговоры ни о чем, еда, ром. Кондиция для расспросов достигнута.

– Слушай, – я подливаю в стаканы, – а чем ты занимаешься?

– Я-то? – Святослав мнется. – Да ничем особо… Знаешь, что? Давай ты о себе расскажешь, а потом я о себе?

На это я не очень рассчитывал. Лукавить и опускать некоторые подробности своей биографии, что-то придумывать, чтобы обыграть это, мне не хочется. Слишком кропотливая и путаная работа, к тому же бессмысленная, ведь алкоголь все равно развязывает мне язык.

План трещит по швам и рвется на куски.