Любопытство кошку сгубило… но, удовлетворив его, она воскресла.
Оптимистично.
Если я хочу честности от него, значит должен и сам блеснуть откровением. И либо это сорок градусов «огненной воды» во мне говорят, либо это крайняя степень сумасшествия – я продолжаю чувствовать важность данной встречи.
То, что сейчас происходит, должно происходить. Так нужно.
– А что ты хочешь услышать? – спрашиваю я, прикидывая допустимый уровень тех самых откровений.
Святослав прищуривается и смотрит куда-то за мою спину. На что-то конкретное, но кроме окна с опущенными жалюзи, там ничего нет.
Я оглядываюсь – совершенно точно ничего нет.
– Ты и сам прекрасно знаешь.
Я пью. Мы пьем.
На что Святослав намекает? На Голос? Он не может о нем знать. Никто не знает.
– Не уверен, что мы думаем об одном и том же, – я ставлю пустой стакан на стол.
– О чем думаешь, о том и расскажи, – лицо Святослава совершенно серьезно. Его единственный глаз сосредоточен на мне.
Доведи до конца то, что начал…
Я вновь наливаю. Хрен с ним… Утыкаюсь взглядом в стакан, постукиваю по нему средним пальцем.
Душа нараспашку.
Решимость
Арн давит на педаль газа. Руль влево – руль вправо. Обгоняет редкие машины, оставаясь для них размытым белым пятном. Он сосредоточенно смотрит на мокрую после дождя дорогу, словно что-то на ней выискивая. Или кого-то. Всегда есть вероятность, что под колеса выскочит пешеход: невнимательный или пьяный. Так же, как и другой автомобиль может вылететь из ниоткуда.
Страховки от дураков не существует.
– Там точно был кто-то еще, – Арн говорит негромко, почти самому себе.
– Да с чего ты это взял? Я никого не видела… И не чувствовала, – Инга быстро пишет в блокноте.