Учитель афганского

— Ты сначала отработай как военнопленный то, что вы тут натворили, а потом посмотрим.

Алмазный фонд был разграблен и частично разрушен. Везде виднелись следы пуль и валялись истлевшие трупы. За богатство бились несколько группировок.

Драгоценности уместились в пару объемистых мешков, которые они отнесли в самый дальний подвал. В основном содержимое контейнера составляли доллары. Тюки долларов, обернутые в твердый целлофан.

— Ну и куда теперь? — снова спросил Бен. — Кому ты это собираешься отдать?

— Что это за деньги?

— Я же тебе говорил, это транш, переданный МВФ России.

— России и передадим.

— России?

— В Питер поедем. Там временное правительство.

— О, майн гот!

Перед тем как войти в портал, необходимо было передать машине некое ускорение. Стас выехал на спуск, машина пошла накатом.

И тут с невыносимым грохотом и нутряным скрежетом из реки полезло нечто.

— Монстро! — кричал Бен.

Раздвигая горы мусора, наружу полез лоснящийся темный горб. Это был не монстр, а рубка подводной лодки. Герб на борту был закрашен, но двуглавый орел просматривался сквозь слой краски.

На носу лодки растворились ноздри установок залпового огня. Стас поспешил задействовать ключ. Апокалептические картины сменились спасительной прохладой портала.

— В Питер мы не поедем. Мы едем домой, — решил Стас.

Дома

Алга выглядела непривычно пустынной. Не такой как Москва, но машин на Юбилейной было раз два и обчелся. Одиночные прохожие на заваленных неубираемым мусором тротуарах.

— Как у нас в Оклахоме, когда мусорщики бастуют, — прокомментировал Бен, но быстро увял под взглядом Стаса.

Бушуев свернул в родной двор, бросил Бену, чтобы сидел на месте, сам устремился наверх. На третьем этаже резко оборвал бег. На двери висела пломба и бумага, приклеенная скотчем.

— Стасик! — пролетом вверх замерла Анна Ильинична.