Звездный десант

22
18
20
22
24
26
28
30

Сколько же оставалось на отдых? Десять часов — скафандры, три — математика, полтора — на еду, час — на личные надобности, час — на дела взвода, два часа — «жоржиковых» и восемь — для сна. Итого — двадцать шесть с половиной.

А мы ведь даже не на Санктори, где в сутках двадцать пять часов! Мы живем в полете по Гринвичу и универсальному календарю.

Урезать можно было только от сна.

Как-то, около часу ночи, я сидел в карточной и потел над математикой, когда вошел капитан Блэкстоун.

— Добрый вечер, капитан, — сказал я.

— Доброе утро, ты хотел сказать. Что за чертовщина с тобой, сынок? Бессонница?

— Нет, не совсем.

Он поворошил бумаги на столе.

— Что, разве сержант не может заняться документами? А, ясно. Отдых.

— Нет, капитан…

— Сядь-ка, Джонни. Мне нужно с тобой поговорить. По вечерам тебя в карточную не затащишь. Я прохожу мимо твоей каюты — ты сидишь за столом. Когда сосед твой ложится спать — перебираешься в карточную. Что за проблемы у тебя?

— Вот… Никак не успеть.

— И никто не может ВСЕГО успеть. Как со скафандрами продвигается?

— Отлично. Я думаю, успеем.

— И я того же мнения. Видишь ли, сынок, тебе нужно определить, что сейчас важнее. У тебя две внеочередные обязанности. Первая — подготовить экипировку взвода к десанту. С этим у тебя порядок. О самом взводе тебе заботиться не надо, об этом мы уже говорили. Вторая же, не менее важная, — ты должен готовиться к бою. И тут ты тормозишь.

— Я буду готов, капитан.

— Ерунда! И бантик сбоку. Ты не тренируешься и урезаешь свой сон. Это что — подготовка к десанту? Когда ты поведешь в бой взвод, сынок, ты должен быть, что называется, в полной боевой. И поэтому с завтрашнего дня будешь тренироваться от шестнадцати тридцати до восемнадцати ноль-ноль каждый день. А когда в двадцать три ноль-ноль прозвучит отбой и погасят свет, ты должен быть в постели. И если две ночи подряд не сможешь заснуть в течение пятнадцати минут, пойдешь к врачу на освидетельствование. Это приказ.

— Есть, сэр.

Похоже, что переборки сжали меня и принялись душить.

— Капитан, я не понимаю, как смогу ложиться в двадцать три ноль-ноль, если еще куча дел остается…