Эйс остановился и перевел дух.
— А ты — ты будешь служить и, может, дослужишься до высокого чина и погибнешь со славой, а я прочитаю об этом в газете и гордо скажу: «Когда-то я знавал его. Что там, я даже давал ему в долг — мы тогда были капралами». Ну, каково?
— Никогда не думал об этом, — тихо сказал я. — Я только хотел отслужить срок.
Он кисло ухмыльнулся.
— Ты что, видел, чтобы у кого-нибудь срок кончился? Все еще думаешь о двух годах?
Он попал в точку. Пока длится война, срок не кончится — по крайней мере у пехотинца. Сейчас разговоры о сроках — это показатель отношения к службе. Те, кто частенько о них упоминает, тот чувствует, что он здесь человек временный, а мы обычно говорим: «Когда кончится эта проклятая война…» А кадровый вояка вообще не говорит таких вещей — ему служить до отставки или до искупления всех грехов.
Хотя, с другой стороны, это и для нас почти так же. Но если захочешь стать кадровым и не сможешь дослужить до двадцати лет… что ж, уговаривать не станут — кому нужен человек, который не желает служить дальше? Только с правом полного гражданства может выйти неувязочка.
— Может, и больше двух лет, — согласился я. — Но война же не вечно будет длиться?
— Вот как?
— Ну как же…
— Черт меня возьми, если я знаю. Мне об этом не докладывают. Но, похоже, тебя не это заботит, Джонни. Есть девчонка, которая ждет тебя?
— Нет. То есть была, но мы, похоже, «останемся друзьями».
Тут я соврал. Это было просто выдумано, потому что Эйс ожидал чего-нибудь в таком роде. Кармен не была моей девчонкой да и никого не «ждала», хотя иногда писала мне «Дорогой Джонни», когда вообще писала.
Эйс понимающе кивнул.
— Да все они такие. Лучше уж выйдут замуж за штатского, чтобы всегда было кого пилить, когда настроение плохое. Ерунда все это, сынок. Когда выйдешь в отставку, их будет больше, чем нужно нормальному человеку. Да и годы для женитьбы будут более подходящие. Для молодого брак — сплошной кошмар, а для старика — комфорт!
Он заглянул в мой стакан.
— Тошнит меня, когда я гляжу, как ты пьешь эти помои.
— А мне от твоей дряни, думаешь, лучше?
Эйс пожал плечами.
— О вкусах не спорят. Так ты думай, ага?