— Командир? – осторожненько переспросил мой провожатый. Я поднял голову. – Так она тебе не дочка?
— С чего это ты взял? – фыркнул я. – У меня все подчиненные – родные дети.
— А Майя сказала...
— С чем ее и поздравляю, – оборвал я. – Итак, граждане, говорите, чем помочь, и я пошел. Только прошу вернуть мне оружие.
Двое у стены, которые до сих пор изображали из себя предмет интерьера, – парень и девчонка, обоим лет по шестнадцать на вид, – завозились и принялись меня разглядывать. Я сделал вид, что не замечаю столь пристального внимания, занявшись успокоением Лесли, а они, наглядевшись, коротко о чем-то переговорили и снова синхронно уставились на меня.
— Хорошо, – неожиданно произнесла девочка. Голос у нее оказался низкий и хриплый. – Оружие мы постараемся тебе достать. Но и ты нам поможешь.
— Слышал уже, – огрызнулся я, исследуя промокшую повязку на руке. Следовало ее поменять – еще лихорадить начнет, а мне болеть некогда.
Девочка немного смутилась, что, впрочем, не помешало ей продолжить меня изучать. Черт, я что, природная аномалия?..
— Сильный ты, – сказала она. – Откуда шрамы?
Ах, да, шрамы. Я вам никогда не говорил, почему не люблю зеркала?.. Так вот, именно поэтому. Шрамы у меня по всему телу – живого места не сыщешь. Я потому при людях и не раздеваюсь, зачем народ пугать. Вот только, я не помню, откуда эти шрамы взялись. Это было до того, как я потерял память.
— А это так важно? – поинтересовался я, невольно покосившись на собственные руки. Ей-то что за дело? Доктор нашелся.
— Да, – не уловила иронии девочка. – Я оцениваю твою боеспособность.
Вот это искренность! Учитесь, дети, сен-сей своим примером показывает.
— А нафига тебе оценка моей боеспособности? Я к тебе в охранники не нанимался.
— Но ты же обещал помочь.
— Обещал. Надо драться?
— Возможно.
— С кем возможно? Со всеми охотниками разом, что ли?
Девочка неуютно завозилась.
— Командир, пойдемте отсюда, – пискнула Лесли. – Я домой хочу.