– Кровь. Хозяин и слуги, я так полагаю, убиты.
– Угу… – кивнул Беторикс. – Друиды зачистили следы.
– Но вход где-то здесь, я уверен!
– Десятник! – К Амбриконуму подскочил один из воинов. – Мы нашли на конюшне тела.
– Обезглавленные?
– Да.
– Значит, точно, здесь постарались друиды. Пойдем, взглянем.
Конюшня находилась в дальнем углу двора, сразу за колодцем. Но ни лошадей, ни сена здесь давно не осталось и о назначении этой убогой мазанки напоминала разве дубовая дощечка над дверью, с изображением богини-лошади Эпоны.
– И здесь кровь. – Амбриконум осторожно потрогал дощечку. – А вот и тела.
Три обезглавленных трупа лежали в кровавой луже почти посередине конюшни. Жирные зеленые мухи, плотоядно жужжа, кружили рядом, ползали, потирая лапы. Висел застарелый запах навоза и крови.
– Их обезглавили уже здесь. – Помощник вельможи внимательно осмотрел тела. – И куда они дели головы? Понесли с собой через весь город? Эй, парни! Вы видели кровь во дворе?
– Нет, десятник.
– Так идите, еще разок гляньте.
Воины ушли, а Амбриконум невозмутимо обыскал трупы. Обнаружилось несколько золотых монет с портретом какого-то владетельного господина, которые он забрал себе:
– Если победим – пригодятся.
– А если нет?
– Уже и сейчас крыса ценится выше, чем горсть золотых, потому что ее можно съесть, а золото нельзя. Ну что, нашли что-нибудь? – обратился Амбриконум к вернувшимся воинам.
– Нет, крови там нет.
– Они отрезали головы, но со двора их не выносили… – Амбриконум снова задумался. Виталий уже начинал уважать этого парня – Камунориг не брал в помощники кого попало. – Значит, унесли с собой в храм, и вход в него где-то здесь, внутри.
– У местных друидов есть храмы? – удивился Беторикс.