– Что? Уже?
– Долго ли умеючи, – хмыкнув, гладиатор протянул лохмотья римлянину. – Прошу, величественный господин.
– Да-а… – политик даже улыбнулся, покачав лысеющей головою. – Никогда не думал, что куплю подобную рвань за пятьдесят восемь сестерциев.
– Пятьдесят восемь? – снова удивился Галльский Вепрь. – Вы что же, господин квестор, всегда точно знаете, сколько у вас денег в кошеле?
– А как же, мой милый? – переодевшись, Руф самодовольно потер ладони. – Денежки – они счет любят. Дупондий к дупондию, сестерций к сестерцию… А как же!
– Это хорошо, что вы такой дотошный, очень и очень хорошо. Ну, ладно. Пожалуй, пора и в путь. Поркус, друг мой, ты не мог позаботиться еще об одном комплекте одежды? Ибо наш тоскующий в терновнике… в шиповнике… приятель.
– Да сделаем, – ухмыльнувшись, Поросенок покинул убежище первым.
Следом за ним влились в разгоряченную толпу и остальные, прошли, никем не замеченные… впрочем, расслабляться не следовало, стражники во главе с трибунами да и простой римский люд как раз рванул в ту же сторону, подбадривая друг друга криками:
– К Субуру! К Субуру! Они точно там!
– Спрятались!
– Укрылись, гады!
– Ничего, все лупанарии там перевернем.
– Откуда вы взяли, что они обязательно побежали через Су-бур? – вскарабкавшись на пьедестал статуи Афродиты, народный трибун Марций сердито оглядел народ. – О, нет. Не следует пренебрегать и другими направлениями. Десятники!
– Мы здесь, господин трибун!
– Ты, Сергий, со своими воинами – посмотришь на Капитолии, там, у храмов, есть где затеряться; ты, Юлий, – иди к Эксквилину, Тит – прошерсти лавки на Велабре, ну а мы… мы на Субур, там уж точно есть, где укрыться.
Беторикс мысленно похвалил себя за предусмотрительность. Улучив момент, прихватил у Поркуса рваную одежку и нырнул в заросли шиповника:
– Ну, что, иволга, тоскуем?
– А? – увидев своего спасителя, Милон был явно обрадован и с облегчением перевел дух. – Ну, наконец-то, я уж не знал, что и думать. Шпионы сената, соглядатаи… они тут повсюду. И они неминуемо узнают меня, неминуемо узнают!
– Не узнают, – хмыкнул молодой человек. – Снимай-ка скорее тогу, консул, да надевай вот это.
– Я не консул. Всего лишь – трибун, и то – бывший.