— Сколько еще.
— Много... нахрен.
— Гребаная...
Дальше котик сказать не успел — неуклюжая, но смертельно опасная Пума, выкрашенная в желто-коричневый колер — вдруг выскользнула из-за гребня. Если бы она шла верхом — они бы ее услышали.
Спецназовцы растянулись на песке и замерли. Пума — шла на предельно малой, носом к ним, до не было меньше мили — и в широченный дверной люк одна за другой, как капли воды — выпрыгивали маленькие человеческие фигурки.
— Он нас видел!
— Сукин сын!
Один из спецназовцев — повернулся и, намотав ремень на кулак, начал стрелять по вертолету, стараясь попасть по остеклению. Пума — это не Хайнд, она не так тяжело бронирована.
Остальные двое так же поняли, что уйти не удастся.
— Рассыпаться! Вперед и огонь!
Шанс был только один — точным огнем заставить иракцев залечь и сблизиться с ними настолько, что с вертолета не решатся стрелять. Одинаковая форма все-таки.
Один из спецназовцев, пробежав вперед, рухнул. Впереди, от залегших на склоне иракцев — ударили сразу два РПК.
— Кончай их!
Один — удалось забить, но пулеметчик второго — ударил точно.
— Я ранен!
— Держись!
У морских котиков — допускалось бросить своего, если условия не позволяли его вынести. Но командир группы — перебежал к раненому. Перекатился, добил магазин автомата.
— Сильно.
— Хана, Боб. Просто кончи меня.
— Заткнись!