– Сфотографировать всю толпу. Обращать особое внимание на женщин?
– Снимайте всех. Она вполне может загримироваться под мужчину. В таком возрасте это совсем нетрудно.
– Вы думаете, она старая?
– Да. В некотором смысле она родилась в Средние века.
– Ясно.
Адамберг поднялся на второй этаж, чтобы предупредить Ноэля: тот сидел у автомата с напитками рядом со спящим Меркаде и потягивал пиво.
– Вы его охраняете, лейтенант?
– После совещаний меня мучит жажда. Почему вы не дали мне расквасить ему морду сегодня утром? Он вел себя как свинья. Данглар.
– Это точно, Ноэль. Как свинья, но как свинья в отчаянии. А свинью в отчаянии бить нельзя.
– Наверное, – немного подумав, признал Ноэль. – Когда я был моложе, мне не мешало бы об этом хоть изредка думать. Но как ему тогда вернуться? Я имею в виду, если не взбодрить его хорошим ударом, как тогда вернуться настоящему Данглару? Я и правда думал, что крепкий удар разобьет вдребезги этот его дурацкий фасад. Вернее, я потом уже об этом подумал.
– Я приму меры, Ноэль. Завтра утром вы едете в Ним поездом в шесть ноль семь, вместе с Жюстеном и Ретанкур. Она вам все объяснит. Перед кладбищем вам нужно представиться капитану Фаслаку в Лединьяне.
– Я понял, комиссар, – ответил Ноэль, выливая остаток пива в раковину. – Мне очень понравилась история Вуазне про человека и ядовитых тварей.
Лейтенант задрал рукав своего свитера и показал поднявшуюся вертикально черно-голубую кобру с высунутым красным языком.
– Я сделал эту татуировку в девятнадцать лет, – сообщил он с улыбкой. – Теперь мне стало понятнее, что тогда было у меня в голове.
– Вчера я тоже понял одну вещь, которая застряла у меня в голове, но только в двенадцать лет.
– Змея?
– Хуже: призрак, покрытый паутиной.
– И чем все закончилось?
– Мы договорились.
– А как быть с ней? – спросил Ноэль, глядя на свою змею.