Попов, расправив плечи, строевым шагом двинулся к капитану. Аристарх Петрович хотел крикнуть ему что-то предостерегающее, но слова застряли в горле.
— Вольно, боец, — сказал бритый.
Рыжий Попов остановился, будто налетев на невидимую стену. Потом со стоном опустился на колени, зажимая руками живот. Потом повалился на бок и засучил ногами.
— Ну же, профессор, — повторил энкавэдэшник, вытирая штык о галифе. — Я жду.
— Нет, — пробормотал Аристарх Петрович, с ужасом чувствуя, как ноги сами несут его к человеку, которого лама Чимит называл Хромцом. — Нет, товарищ капитан, не надо, я ничего не видел, я ничего никому не скажу.
— Конечно, — сказал капитан. В глазах его профессор видел тот же клубящийся мрак, что и в хрустальных глазницах черепа. — Разумеется, вы ничего никому не расскажете.
Аристарх Петрович не успел заметить удара. Перед глазами его вспыхнули огненные круги, и он рухнул на каменный пол.
— Это не значит, что я оставлю вам жизнь, — скучным голосом произнес где-то наверху невидимый энкавэдэшник. — Просто у меня есть к вам еще несколько вопросов. Однако вот этого — он пнул носком сапога тело настоятеля — следует допросить первым. Скоро начнется некроз мозга, а это не располагает к длительным беседам…
Аристарх Петрович услышал, как тяжело звякнул хрусталь жуткого черепа. Подул пронизывающий до костей ветер. Одна за другой гасли горевшие вокруг мандалы свечи. Где-то под потолком храма послышалось леденящее душу пение — заунывное, страшное, напоминающее рев длинных тибетских труб.
Преодолевая боль во всем теле, Аристарх Петрович приподнял голову и увидел, как открываются глаза мертвого уже ламы Чимита — закатившиеся, без зрачков, но каким-то сверхъестественным образом видящие.
— Говори, — приказал тот, кого настоятель называл Хромцом.
И мертвые губы старика послушно зашевелились.
Аристарх Петрович закричал.
ЧЕРЕП И КОСТИ
— Клиент доволен, — сообщил Сашка Косталевский, пододвигая ко мне пухлый конверт. — И намекает, что готов повысить расценки, если контракт будет продлен.
Толстые его пальцы сладострастно терлись друг о друга. Косталевский был профессиональным посредником и привык делать деньги из воздуха. Иногда я ему в этом помогал. Но сейчас у меня были совсем другие планы.
— Нет, — отрезал я, убирая конверт в карман. Пересчитывать, конечно, не стал — Косталевский хоть и жуткий жмот, но не дурак, и знает, что даже пустяковый обман обойдется ему слишком дорого. — Нет, нет и еще раз нет. С сегодняшнего дня я в отпуске.
Мы сидели в баре ресторана «Речные заводи» — тихого, респектабельного местечка неподалеку от Красносельской. Помешанный на здоровье Сашка с видимым отвращением пил морковный сок, я цедил водкатини (если кто не знает — одна часть водки, две части сухого мартини, апельсиновый сок по вкусу. Взбалтывать, но не смешивать). В «Речных заводях» отличная китайская кухня, но я был не голоден. Я собирался обмыть последний в этом сезоне контракт парочкой коктейлей и двинуть куда глаза глядят по вечерней июньской Москве. Может быть, навестить одну симпатичную девчушку, с которой познакомился неделю назад в автосалоне БМВ. Девчушка выбирала себе спорткар, я сопровождал клиента с чемоданом баксов. Это, впрочем, не помешало нам светски поболтать о преимуществах автоматической коробки передач и особенностях четырехцилиндрового дизельного двигателя. Уважаю женщин, разбирающихся в технике.
— Погоди, Ким, не торопись, — заныл Косталевский, хотя я никуда и не торопился. — У меня для тебя еще много интересных предложений! Вот, например, есть заказ на охрану грузовиков со стройматериалами. Правда, это Кавказ, зато тариф двойной. Ты ж в тех местах вроде бывал?
— Бывал, — не стал спорить я. — Но мне там не понравилось. Зазвонил телефон. В двадцать пятый раз за сегодняшний вечер.
ebooksa