Пока я размышлял над решением этой проблемы, Д. Д. Лопухин продолжал развивать наступление.
— Мне помнится, Ким, в университете ты интересовался доколумбовой Америкой?
Не знаю, женат ли ДД, но если уж кто ему и изменяет, то это точно не память.
— Допустим, — осторожно ответил я.
— Репринт хроники Поме де Айяла «Королевские хроники инков» с рисунками автора, издание 1765 г., Лейден. Что скажешь?
Ого, подумал я. А вечер-то перестает быть томным, как говаривал один великий комбинатор.
— Раритетное издание, — начал я и осекся.
Косталевич смотрел на меня, как Мюллер на Штирлица. Проще говоря, подозрительно. Вести дальнейший разговор при нем было решительно невозможно.
— Погоди минуту, Дима, — я выбрался из-за низкого столика и отошел к барной стойке. Бармен Лю задумчиво протирал бокалы чистейшим полотенцем. — Да, теперь говори. Что там у тебя с этой книгой?
Единственное мое хобби, как-то связанное с полученным на истфаке МГУ образованием, — коллекционирование редких книг о древних индейских цивилизациях. Это надежнее, чем хранить деньги в банке, да к тому же интереснее. Библиотека у меня неплохая, но Поме де Айяла восемнадцатого века мне, конечно, не по зубам. Подобного рода книги продаются на международных аукционах, и цены на них редко опускаются ниже цифр с пятью нулями.
— При встрече, Ким, — твердо сказал ДД. — Так где мы можем увидеться?
Я сделал бармену знак «повторить» и вернулся за столик. Косталевский уже допил свой морковный сок и готов бьш, по-моему, сгрызть бокал. За свои деньги он привык получать все и даже немножко больше.
— Знаешь ресторан «Речные заводи»? — спросил я. — Подъезжай. Прямо сейчас. Вечером у меня дела.
— Отлично! — вскричал ДД. — Я на машине, буду через пятнадцать минут. Только обязательно меня дождись!
— А говорил — в отпуске, — с видом оскорбленной добродетели проговорил Косталевский, когда я положил трубку на стол. — Говорил, что с делами завязал…
— Вообще-то тебя это не касается, Саша, — ласково сказал я, — но только из уважения к тебе объясняю. Это не дела. Это встреча старых друзей. Так что насчет отпуска я тебе не соврал. Осенью звони, поговорим.
— Осенью ты уже в тираж выйдешь, — буркнул обиженный Косталевич. — Для тебя же стараюсь, чудила, контракты выгодные ищу! А ты!
Вот это он сказал зря. Я перегнулся через столик, схватил его за ворот белой бенеттоновской футболки и притянул к себе.
— Ты кого чудилой назвал, щегол? Совсем страх потерял?
Для убедительности я крутанул ворот в кулаке, так что он больно сдавил толстую шею посредника. Румяное лицо его побагровело и стало похоже на перезрелый томат. Я ощутил легкое раскаяние — мне не нравится так разговаривать с людьми, даже с такими занудами, как Косталевич. Беда в том, что сферы, в которых я вращаюсь, диктуют свои законы поведения.
ebooksa