ТАЙНЫ КОЛЛЕДЖА

22
18
20
22
24
26
28
30

— Называйте меня по имени, — с мягким упреком произнес Ллойд.

— Простите, Ричард, — Ася опустила глаза, не в силах выносить его неотступно-горящий взгляд.

Смит успокаивающе накрыл своей теплой ладонью ее руку и ревниво посмотрел на Ллойда. Его страшно раздражали мягкие ноты в голосе Ллойда, когда тот обращался к Асе.

— Мистер Ллойд, дайте нашей коллеге спокойно поесть, — не сдержался он. — Избавьте ее, ради бога, от своих замечаний.

— Что-о-о?! — взвился Ллойд. — Ты говоришь это мне? Да это от тебя ей нет покоя! Она уже сыта по горло тобой и Девилем!

Смит швырнул вилку на стол и с побледневшим лицом встал.

— Мистер Ллойд! — отчеканил он. — Прошу вас выйти со мной.

— Да уж, выйдем, Смит! — угрожающе ответил Ллойд, поднимаясь вслед за соперником.

— Нет-нет, господа! — испуганно воскликнула Ася, хватая Смита за рукав. — Пожалуйста, не ссорьтесь!

Бэтти с Паркером, до этого мирно беседующие между собой, одновременно воззрились на коллег.

— Прекратите немедленно! — раздался неприязненный окрик Марты. — Сейчас же сядьте и успокойтесь! Вам мало вчерашнего безобразия? — Затем, повернувшись к Асе, она ядовито спросила: — А вам, Шевель, наверное, очень лестно, что из-за вас трое мужчин ломают копья? Из-за вас они готовы поубивать друг друга!

Ася вспыхнула. От стыда и обиды у нее на глаза навернулись слезы.

Студенты притихли, бросая косые взгляды в сторону преподавателей. Смит с Ллойдом мельком посмотрели друг на друга и молча сели.

Бэтти обняла Асю, зашептав ей:

— Не обращай на нее внимания. Старая ведьма бесится, что мужики дерутся не из-за нее.

Но Ася, уткнувшись в мягкое плечо подруги, расплакалась.

Милое лицо Бэтти стало суровым.

— Стыдитесь, господа! — ее глаза гневно сверкнули. — Вы превращаете Асину жизнь в кромешный ад! — И уже совсем другим, ласковым тоном, обратилась к подруге: — Пойдем, Асенька, мы позавтракаем у тебя или у меня.

Поджав губы, Марта выпрямилась на стуле. Паркер растерянно смотрел вслед удаляющимся женщинам. Ллойд криво улыбался, а Смит был так бледен, что его темные брови, хмуро сдвинутые в одну линию, казались угольно-черными.

*