— Сколько она держит голубей?
— Три дюжины и еще одного, с черным пятнышком над глазом. Когда Смерть отворит перед ней последнюю дверь, он понесет эту весть в Скегенхаус.
— Из какого дерева дверь в покои короля Гетланда?
Ярви улыбнулся.
— Там нет никакой двери, ибо король Гетланда неотделим от своей земли и народа и ничего не должен от них скрывать.
На худощавом лице матери Скейр проступило неверие, к своему удовлетворению, отметил Ярви.
Гром-гиль-Горм приподнял косматую бровь.
— Он дал исчерпывающие ответы?
— Да, — промолвила служительница.
— Тогда… сей щенок-калека и в самом деле Ярви, сын Лайтлин и Атрика, законный король Гетланда?
— По моему впечатлению — да.
— Так это правда? — прохрипел Ральф.
— Так это правда! — ахнула Сумаэль.
Горм залился хохотом.
— Выходит, это мой лучший выезд на охоту за много-много лет! Посылай птицу, мать Скейр, и разузнай, чем нам заплатит король Одем, коль мы ему вернем заблудшего племянника. — Король Ванстерланда повернулся, намереваясь уйти прочь. Ярви остановил его, презрительно фыркнув.
— Ха, великий и ужасный Гром-гиль-Горм! В Гетланде вас зовут безумцем, пьяным от крови. В Тровенланде называют королем-дикарем одичалого края. В эльфийских залах Скегенхауса Верховный король… впрочем, там вас едва ли поминают хоть словом.
Ярви услышал встревоженное ворчание Ральфа и подавленный рык капитана, но Горм только задумчиво поковырял в бороде.
— Если так ты решил ко мне подольститься, то получилось как нельзя скверно. К чему ты клонишь?
— Вы подтвердите их правоту? Довольствуетесь огрызком того золотого плода, что вам ниспослали боги?
Король Ванстерланда вскинул бровь на свою служительницу.