Этого следовало ожидать. Показать документы он мог и разведчики могли, но вряд ли полицаи такие идиоты - с фотографиями там полный, мягко говоря, ералаш. По сигналу разведчики могли открыть огонь, положить весь пост, убрать пулеметчика за мешками, а что потом? Пешком бежать в город, читай в западню? В поля где мины? Кое-какое средство имелось, но оно могло не сработать.
Сзади что-то призывно сверкнуло, Кошкин как бы неловко задел, насторожился Супрун, напряглись полицай вокруг телеги у многих забегали глаза.
- Точно! - вспомнил Глеб, хлопнул себя по лбу. - Как же я забыл… - Он спрыгнул с повозки, прошёлся вдоль борта. - Давай сюда, Михась!
Кошкин выкопал из под соломы тяжёлую десятилитровую бутыль с мутным пойлом, Вартанян пришел на помощь, вдвоем перекантовали емкость из повозки. Шубин обнял ее как родную дочь.
- Держите, братва! Специально для вас привезли, отменный первачок от героев из Решетникова - героем Лозыря, так сказать! Принимайте, от чистого сердца! Михась, поройся там, ещё вроде мясо было… Эй, чего застыли? Принимаете, тяжело же – выроню…
- А вот это славно! - заулыбался Супрун. - Вот это увлажил! Что ж ты сразу-то не сказал?
Радости полицаев не было конца; двое побежали с такими улыбками, что физиономии могли треснуть, перехватили бутыль, поволокли к себе в будку. Остальные тоже возбудились, начали перемигиваться; Супрун даже растерялся, требовать после такого документы - просто неприлично. Подняли шлагбаум, Курганов хлестнул лошадей и скрипучая телега неспешно покатила в город. На плечо опять опустилась женская головка, Шубин не мог поверить – пронесло, на удачу прошли, фактически не имея запасного плана, и прокатило! А что будет в следующий раз? Влетят они со всеми потрохами, пропадут ни за грош?
- Товарищ лейтенант, - заикаясь пробормотал Вартанян. - Вы разве не знали, что будут проверять документы?
- Знал!
- Так какого же?.. А если бы проверили? Тут и самогонка бы не спасла! - всхлипнул Кошкин, залился беззвучным смехом.
Осёкся Вартанян - что такое наша жизнь? Хихикали остальные разведчики и даже лошадки, казалось, злорадно скалились. Отдалялся пост, вслед проехавшим разведчикам полицаи уже не смотрели, обшаривали следующую подводу.
Дорога плавно входила в поворот; Настя шумно выдохнула, отняла голову от мужского плеча, отодвинулось.
- Жена, стала быть, законная, - сказала она с какими-то зловещими нотками. - Тамарка ну-ну… Почему Тамарка, товарищ лейтенант? Терпеть не могу это имя!
- Не знаю, первое, что в голову пришло. Ты же у нас человек без паспорта, товарищ боец - могу называть как хочу, так что терпи.
- И что за вопрос, товарищ лейтенант: «Я сегодня с супругой. Куда с ней можно сходить»? А если бы без супруги? Сразу к шлюхам?
В телеге загоготали.
- Сразу к шлюхам, Анастасия Игоревна, именно к ним, куда же ещё? - всхлипнул Кошкин. - Без вопросов, куда ещё податься полицаю в увольнении, сбежавшему от ужасов семейной жизни? Уже с этими вещами я думаю в Лозыре полный порядок - бордели на каждой улице. Не хотелось бы наговаривать на местных женщин, но думаю здесь каждый подрабатывает как может, уж извините своего «суженого», Анастасия Игоревна. Все мужики такие.
- Боец шутит, - улыбнулся Глеб. - Он плохо знает вопрос, поскольку никогда не был женат. А вы сами-то, Анастасия, откуда? Такие познания в актрисах вражеского кинематографа…
- Марика Рекк - прекрасная драматическая актриса! - отрезала Настя. - Она венгерка и не виновата, что оказалась в Германии. Она снималась в замечательных фильмах: «Поезд привидений», «Средь шумного бала»… - Томилина не стала продолжать, снова замкнулась.
Шубин не настаивал. Настя была девушка с прошлым и не хотелось бередить её старые раны. Случались закрытые просмотры европейских кинокартин, куда приглашали, разумеется, не людей с улицы, а тех, кто принадлежал к элите советского общества. Неудивительно, если родители брали с собой девочку-подростка…