Призрак

— Доллары принимаете? — спросил Харри и с помощью тряпки достал из бумажника двадцатидолларовую купюру. — Соединенные Штаты гарантируют, как утверждается.

Бармен издавал булькающие звуки, как будто хотел что-то сказать, но забыл как.

Харри собрался уходить, но остановился. Повернулся и посмотрел на бутылку на зеркальной полке. Снова облизал губы. Постоял минуту без движения. Потом по его телу пробежала дрожь, и он ушел из бара.

Харри перешел улицу под моросящим дождем. Им было известно, где он живет. Конечно, они могли его выследить, но и портье мог его сдать. Или сжигатель наткнулся на его имя при рутинном просмотре списков иностранных постояльцев отелей, которые направлялись в Интерпол. Если он войдет со стороны заднего двора, то сможет подняться к себе в номер незамеченным.

Ворота, выходящие на улицу, были заперты. Харри выругался.

Когда он зашел в отель, за стойкой портье было пусто.

На лестнице и в коридоре он оставлял за собой следы, похожие на буквы азбуки Морзе, написанные красными точками на голубом линолеуме.

В своем номере Харри достал из тумбочки швейный набор и направился в ванную, разделся и склонился над раковиной, мгновенно окрасившейся в красный цвет. Он намочил полотенце и вымыл шею и подбородок, но из ран на шее тут же снова пошла кровь. При холодном белом свете ему удалось вставить нитку в иголку и проткнуть ею белые куски кожи на шее, сначала под раной, потом над ней. Харри стянул концы раны стежками, остановился, чтобы вытереть кровь, и продолжил. Когда он почти закончил, порвалась нитка. Он выругался, вынул обрывки и начал шить заново двойной. Потом он зашил рану на подбородке, это оказалось легче. Харри смыл кровь с торса и достал из чемодана свежую рубашку. Затем он сел на кровать. Его подташнивало. Но времени не было, они наверняка где-то поблизости, и ему надо действовать сейчас, пока они не узнали, что он жив. Он набрал номер Ханса Кристиана Симонсена и после четвертого звонка услышал в трубке сонный голос:

— Ханс Кристиан.

— Это Харри. Где похоронен Густо?

— На Западном кладбище.

— У тебя все готово?

— Да.

— Мы пойдем сегодня. Встречаемся на тропинке с восточной стороны через час.

— Сейчас?

— Да. И прихвати собой пластырь.

— Пластырь?

— Просто неудачно побрился. Через шестьдесят минут, хорошо?

Небольшая пауза. Вздох.

— Хорошо.