— Именно это я и пытаюсь выяснить. С девушкой, говоришь?
— Милая, но бледная, невзрачная. Ингунн? Ириам? — Она повернулась к прилавку и прокричала: — Эй! Как зовут сестру Густо?
И прокричала сама, прежде чем другие успели ответить:
— Ирена!
— Рыжеволосая и веснушчатая? — спросил Харри.
— Она была такой бледной, что, если бы не эти волосы, ее просто не было бы видно. Я серьезно, в конце сквозь нее уже проходили солнечные лучи.
— В конце?
— Да, мы только что об этом говорили. Она уже давно здесь не бывала. Я спрашивала у нескольких здешних посетителей, не уехала ли она из города, но, судя по всему, никто не знает, куда она подевалась.
— Ты помнишь, что происходило перед убийством?
— Да ничего особенного, кроме того самого вечера. Я услышала полицейские сирены и поняла, что наверняка что-то приключилась с кем-то из нашей паствы. А потом один твой коллега схватил телефон и выбежал на улицу.
— Я думал, по неписаным правилам тайные агенты не работают в этом кафе.
— Сомневаюсь, что он работал, Харри. Он сидел вон там, у окна, в одиночестве, и делал вид, что читает газету «Классекампен». Может, это прозвучит немного самоуверенно, но я думаю, что он пришел сюда, чтобы посмотреть на меня. — Мартина кокетливо положила руку на грудь.
— Ну, значит, ты привлекаешь одиноких полицейских.
Она рассмеялась:
— Это я тебя подцепила, не забыл?
— Девушка вроде тебя, воспитанная в христианских традициях?
— На самом деле мне было немного неприятно, когда он пялился на меня, но он перестал приходить, когда беременность стала заметной. Как бы то ни было, в тот вечер он хлопнул дверью, и я увидела, что он побежал на улицу Хаусманна. Место преступления находится всего в нескольких сотнях метров отсюда. После этого начали ходить слухи, что Густо убили. И что Олега арестовали.
— А что ты знаешь о Густо, кроме того, что он пользовался успехом у женщин и рос в приемной семье?
— Его называли Вор. Он торговал «скрипкой».
— На кого он работал?