— Я для тебя сейчас не генерал, парень, а просто твой друг, — говорил Ганзлий. — Здесь все — твои друзья.
— Натурально, — сказал Авелидзе. — Неглин знает.
Комиссар головою кивнул. Генерал повис, буквально, на шее Неглина, ударил своим стаканом по стакану Неглина, подождал, покуда тот выпьет, отпил сам из стакана и вдруг поцеловал стажера в щеку.
Неглин засмеялся, сам не знал отчего — засмеялся; Кот криво усмехнулся, Авелидзе смотрел на стажера с жадностью.
— Так и куются молодые офицерские кадры, — сказал Ганзлий.
— На благо несчастного отечества, — сказал Кот.
— Почему это?.. — спросил Ганзлий, но не стал договаривать, впрочем.
— Неглин, так ты понял, что здесь только твои друзья? — спросил Георгий.
Тот хотел ответить, но уже не мог, хотя мыслил он еще точно, как ему показалось, ну или хотя бы приблизительно, но на меньшее он не был согласен. Чтобы он, Неглин, не мыслил?.. Это невозможно!..
— А он наш? — спросил Ганзлий.
— Будет наш, — сказал Кот.
— Когда? — спросил генерал.
— По первому вашему приказанию, — корректно отвечал комиссар.
— А по приказанию не надо. Надо по влечению и убеждению, — с нетрезвою рассудительностью возразил Ганзлий.
— Аппетит приходит во время еды, — сказал Авелидзе.
— Неглин, пей еще, — сказал Кот и помахал рукой у него перед лицом.
— Нет, — хотел было сказать Неглин, но вышел только свист или сипенье, и сам своего ответа не разобрал он.
Врач меж тем стянул с него портупею и уже расстегивал китель.
— Тело должно дышать. Тело должно дышать, — повторял Георгий. — Это я как врач говорю. Ох, хорошая штука — молодость!..
— Дайте ему еще коньяка, — сказал Ганзлий.
ebooksa