— Мальчиков не желаете? — шепнул Ванде официант, глядя на Лизу.
— Ты хочешь, чтобы мы сейчас встали и ушли? — осадила того Ванда.
Официант исчез. Женщины закурили, Лиза поднесла огня себе и Ванде и после несколько секунд смотрела на пламя зажигалки. Ванда смотрела в шершавую стену взглядом своим хладнокровным, бесцельным, рассеянным. Наконец огонек погас, и Лиза бросила зажигалку на стол.
— О чем мы говорили? — обернулась Ванда к своей молодой собеседнице.
— Разве мы о чем-то говорили?
— Ну, не молчали же мы, в самом деле!..
— Ты не хотела бы завтра выступить в одном месте? — спросила вдруг Лиза.
— В каком месте?
— Пока не могу сказать. В одно лишь я прошу тебя поверить: от людей, которые там соберутся, зависит очень многое в этом городе, и, может быть, в этой жизни.
— Там будет править бал Сатана? — спросила Ванда.
— Возможно, кто-то из его земных заместителей, — слегка нахмурившись, отвечала Лиза.
— И что же, по-твоему, мы должны показать этим заместителям? — говорила Ванда упруго.
— Ту композицию, которую вы прогоняли вчера. Я в ней не участвую, но это даже лучше.
— Ты не хочешь перед теми людьми обнаруживать свою другую жизнь? — спросила женщина.
— Ванда, — отвечала Лиза, с застывшей мимолетной гримасой отвечала Лиза, — давай мы с тобой договоримся, что у нашей обоюдной откровенности могут быть и, наверное даже, должны быть какие-то пределы.
— Нет ничего проще.
— Тем лучше.
— Твое предложение было шуткой?
— Для этого я слишком ценю и твое, и мое время.
— Тогда я говорю «нет», — говорила Ванда.